– Он хотел восстановить своё доброе имя и граф Жоффруа обещал ему помочь, – пролепетала Летиция.
– Каким образом? – Роджер сложил руки на груди и встал напротив девушки.
– Граф Жоффруа сказал, что расквитается с герцогом, – голос Летиции дрожал. – Отомстит ему за всё! Нам пришлось бежать из графства Арк, потому что Вильгельм обещал камня на камне не оставить от крепости.
– Но сам граф остался на месте, – заметил Роджер. – И почему-то вы бежали сразу в Домфрон. Значит, всё-таки графский сговор против герцога?
– Я не знаю, мессир. Я прошу милосердия, и… защиты. Мне не к кому идти.
– Неужели твой дядя не смог предусмотреть такой вариант развития событий?
– Мы очень спешили, мессир, – в серых глазах пленницы вновь блеснули слёзы. Она облизнула пересохшие губы и опустила голову.
– И какой был дальнейший план действий? – Роджер почувствовал, как у него перехватило дыхание. Ему хотелось стереть пятно грязи на её щеке. Провести пальцем по подбородку. Коснуться манящих чувственных губ. Осушить поцелуями слёзы на её щеках…
– Мы должны были оказаться под защитой Домфрона, – пролепетала Летиция, не поднимая головы.
– Посмотри на меня. И расскажи, что было бы дальше.
– Граф Жоффруа уже в пути, – она во все глаза смотрела на Роджера. – Отпустите меня, мессир! Умоляю…
– Ты моя пленница. Что я получу взамен, если отпущу тебя?
– Я сделаю всё, что вы захотите, мессир. Я клянусь! Но денег у меня с собой немного… Даже одежды подходящей и то нет.
Он недоверчиво посмотрел на неё и покачал головой. Она будила в нём чувства, которых ему не хотелось испытывать. Это раздражало его с каждым разом всё больше. Только дай им волю, как он тут же превратится в соломенный тюфяк! Девушка казалась такой невинной и чистой, что ей хотелось верить. Эти серебристые глаза не могли лгать! Как и эти губы, похожие на розовый бутон. Летиция была под влиянием дяди и теперь лишилась его покровительства и защиты. Вряд ли граф Жоффруа, прозванный за свою жестокость «молотом» поступил бы с ней милосердно. В этом он не уступал Вильгельму, и люди одинаково их боялись – в ходу были всяческие небылицы, наполненные кровавыми подробностями о деяниях этих персон.
– Я подумаю над твоим предложением, – немного помедлив, произнёс Роджер и поднялся. На сегодня с него хватит. – Скоро принесут еду, и ты поешь. Затем сможешь облегчиться и лечь спать.
– Развяжите меня, мессир, – Летиция повысила голос, и он словно звенел в его ушах. – Я не убегу!
– Нет. Пока нет. Сначала я решу, что с тобой делать дальше.
Обойдя пленницу, Роджер встал за её спиной и через голову стянул тунику и нижнюю сорочку. Несмотря на расставленные две жаровни на полу, его знобило от холода, и он поспешил переодеться в чистую одежду. Завтра можно отдать вещи прачкам вместо того, чтобы заставить Летицию присоединиться к женщинам.
Чуть позже Руперт принёс еду, и Роджер на время ужина освободил руки пленницы. Перед тем, как съесть сыра, хлеба и вяленого мяса, девушка некоторое время массировала и растирала натёртые ремнями запястья. Затем Роджер дал ей воды, чтобы она напилась и умылась. Летиция настороженно наблюдала за ним, но он и не думал с ней разговаривать. Ужинали они в молчании, нарушаемом гулом ветра в лесу и голосами воинов в лагере.
– Если бы я тебя отпустил, – негромко произнёс Роджер, откинувшись на подушки, – то куда бы ты пошла?
– Я не знаю, потому что мне некуда идти. – Летиция стряхивала хлебные крошки с колен. Она сидела в длинной тунике, наброшенной на просторную рубаху явно с чужого плеча. Её ноги в высоких сапогах казались длинными и тонкими. Одежда скрывала очертания тела, но не красоту лица пленницы.
