Дом для моей Марты - страница 4

– Годится.

– Ну, начинай, – скомандовал старик, когда распробовал вкус всех угощений, – Что у тебя на этот раз? Даже любопытно.

– Видите ли… Во-первых, я должен перед вами извиниться за то, что сегодня дважды пытался вас обмануть. Вы были абсолютно правы: кровать по закону ваша, и никаких вредных насекомых в ней, конечно, нет, – старик в ответ лишь хмыкнул в стакан, но слушал, кажется, внимательно. – А сейчас я скажу вам всю правду. Дело в том, что моя жена беременна, и врач запретил ей и дальше спать на матрасе на земле.

– На земле? – удивился старик, – А где же это вы с ней теперь живете?

– Эх… Пока нигде. Дом еще нескоро будет построен, а спим мы пока рядом со стройкой, в палатке.

Старик с кряхтением встал, и вдруг проворно скрылся за дверью квартиры. Я испугался, не означает ли это, что разговор окончен, но потом понял, что опасаться нечего: уходя насовсем, он не оставил бы мне стаканы, колбасу и, тем более, вино. Вина, правда, осталось уже немного; я начал жалеть, что купил всего одну бутылку. С другой стороны, нужно экономить.

Старик вернулся минут через пять, сел, опершись о стену, и закурил странного вида папиросу. Сделав пару затяжек, он протянул ее мне.

– Что это? – спросил я, не доверяя собственным ноздрям.

– Гашиш, – ответил он, – Кури!

Я послушно, но неглубоко затянулся и тут же вернул ему. Для отхода от реальности, по-моему, было не время. Старик затянулся еще раз, другой и закрыл глаза. Я испугался, что он заснул или умер, но он вдруг четко спросил:

– Так что там, ты говоришь, с твоей женой?

– Ну, понимаете, – начал я, – представьте себе сами: беременная женщина…

– Погоди! – раздраженно прервал он меня, пытаясь одновременно курить и разговаривать, не открывая глаз – говори мне лучше «ты».

– Ты? – переспросил я, принимая протянутую им самокрутку, чтобы через минуту вернуть ее, по возможности, избежав затяжки.

– Ну да, конечно «ты»! Нельзя же курить с человеком один косяк и быть с ним при этом на «вы», это неестественно.

– Ну хорошо, – начал я снова, – ты только представь, как она спит на сырой промерзающей земле сейчас, когда скоро зима…

Старик вдруг затрясся от почти беззвучного, булькающего хохота. Через минуту глаза его распахнулись, бульканье прекратилось, и он заговорил неожиданно ровным и спокойным тоном:

– Занятная она персона, твоя жена. То в упор не видит кровати, думает, что ее вынесли рабочие. То лежит в больнице, а врачи через два месяца решают, что виновата кровать. Теперь она уже на сносях и ночует где-то на стройке. На что только способна эта женщина, чтобы дать тебе возможность отнять ЧУЖУЮ кровать! А я тут, видишь ли, просто старый человек, мне уже и без кровати обойтись можно!!!

Я ошарашенно слушал, не зная, что тут можно ответить, да и нужно ли. Старик резко прервался, чтобы докурить остаток своего драгоценного сена, уже не предлагая его мне.

– Знаешь что, – изрек он через пару минут уже почти миролюбиво, – я ж понимаю, для таких молодчиков, как ты, кровать это не ценность, правда? Раз ты за ней так охотишься, значит, наверное, там в матрасе, например, или в ножке ценности какие-то спрятаны? Так ты давай скажи, не стесняйся! Знаешь, кровать это мое, я ее тебе не отдам. Ну а если там что-то чужое лежит, ну деньги например, алмазы или, может, картины краденые, так мне их и даром не нужно. Давай ты их просто достанешь оттуда по-тихому и уберешься, Окей?