– Отец, остановитесь! – вбежала в комнату Тамара и попыталась удержать его, но тот оттолкнул дочь, и продолжал надвигаться на Таню. – Благодать тут нашла! Спит она здесь днём! Это было правдой. Стояла сильная жара. К тому времени, когда Таня укладывала детей спать, вся работа в доме была сделана, и все не работающие члены семьи устраивали себе сиесту. Работа во дворе, начиналась тогда, когда становилось прохладней, и она не видела ничего предосудительного в том, что позволяла себе вздремнуть, как и все.
Услышав шум, в комнату влетел Антон. Мигом, оценив обстановку, он закрыл Таню собой, а подоспевшая к этому времени свекровь с дочерью потащили разгневанного мужчину из комнаты. Когда за ними захлопнулась дверь, Антон повернулся к жене: – Что ты ему сказала? – Ему лично, ничего, – дрожащим голосом ответила Таня. В тот же миг дверь их комнаты снова приоткрылась и в щель просунулась голова свекрови. – Широколицые, все наглые, – с ненавистью глядя на сноху, крикнула она, и с силой хлопнула дверью. Таня заплакала. – Ладно, не плачь, перестань, – Антон, сжалившись, прижал её к груди. Это немного успокоило.
Таня, была будто с другой планеты. Чувство ненависти было ей совершенно чуждо. Откровенная агрессия свёкра вызвала не ненависть, а чувство глубокой обиды. Она не понимала, за что её так ненавидят родственники мужа. Ведь она старалась понравиться. Хваталась за любую работу, пытаясь угодить. Ей и в голову не приходило, что вину за то, что Антон не получил высшего образования, целиком и полностью возложили на неё, что считали её недостойной их сына. Только теперь в полной мере она осознала, как её здесь ненавидят, и какую оплошность совершила, поверив на слово мужу и приехав сюда. И что теперь делать? Возвращаться было практически некуда. У мамы дом очень маленький и старый, а квартиру на птицефабрике получили другие люди вместо них. Оставалось только одно, дождаться, когда совхоз предоставит им своё жильё. Ей казалось, что как только они станут снова жить своей семьёй, всё изменится к лучшему.
То, что её попрекнули куском хлеба, заставило искать работу. Но в бухгалтерии рабочих мест не было, детский сад был закрыт на ремонт, в продавцах тоже не было нужды. И только когда закончилось лето, и началась уборка риса, на ток потребовались временные рабочие. Таня решила попробовать, хоть и понимала, что с её физическими данными, это будет трудновато. – Я за детьми смотреть не буду, – заявила свекровь, узнав о её намерении. – Ладно, пойду в ночную смену.
Ток был большим, с огромными кучами зерна. Словно большие жуки, между ними сновали машины, доставляя с полей обмолоченный рис. Рабочие провеивали его на зерноочистительных машинах. Работа была не сложной. Бери лопату и кидай, подталкивай, подсыпай зерно на ленту транспортёра. Смена длилась двенадцать часов, а добросовестная по натуре Таня, не умела хитрить и увиливать, и работала в полную силу. К концу смены она еле держалась на ногах. Мелкие усики от колосков, забились под одежду, тело чесалось, спину и руки ломило, и ужасно хотелось спать.
Придя с работы, она ставила греть ведро воды, чтобы помыться. Свекровь не снизошла ни разу до того, чтобы оказать такую услугу снохе. Пока вода грелась, не садилась. Знала, если сядет – уснёт. Как не уставала за ночь, но после 11 часов дня уже спать не могла. Сон её никто не берёг. Просыпались дети, бегали, кричали, взрослые разговаривали в полный голос. Какой уж тут сон? И хотя ей было неимоверно трудно, до конца сезона, продержалась.
