В ее словах была логика: кому, в самом деле, нужны те записи? Да и при желании Крыжевская легко собрала бы материал на пять новых учебников и без своих студенческих заметок.
— Запутанно все, — снова заговорил Тилль. – Как будто Астрид хотела через книжку оставить какое-то послание, но не понимаю, какое.
— Поймете, — махнула рукой Глаша. – Вряд ли она о вас настолько хорошо думала, что нерешимую загадку оставила. Просто вы пока не знаете, где искать ответы.
— Дома мы уже пытались, нужно выбрать другое направление, — предложила я, а Тилль кивнул.
— Только аккуратнее там, — Глаша нахмурила брови и надвинулась на нас, точно строгая матушка. – Мутные дела вела ваша бабка, решат еще, что вы от нее не только дом унаследовали.
— Глаша, госпожа Вильхоф была обычный преподавателем.
— И мы будем очень аккуратны, — заверил Тилль.
Глаша покачала головой, выражая глубокие сомнения в наших способностях, но настаивать не стала, как и набиваться в помощники, в отличие от Макарушки.
Стоило нам оказаться на пороге, как он тут же возник рядом и попросил подбросить его до города. Якобы у него там дела, а добираться на трамвае – долго и хлопотно. К тому же дороги через лес он не знает, заплутает еще, неловко получится перед матушкой. И невесту не привел, и сам сгинул.
С такими речами Макарушка просочился в салон мобиля, устроился на переднем сиденье рядом с Тиллем, и, как мог, развлекал его беседой. Много болтал о своей матушке и их лесопилке, между делом интересовался нашими родителями и работой. Я притворялась, что ничего не слышу из-да шума двигателя, Тилль неохотно отвечал. Оказывается, он действительно фейский полукровка, а не четвертинка, как я думала.
С бабушкой Ритой у них отношения не складывались именно по этой причине. Она не любила феев и все связанное с ними. Раньше я никогда не придавала этому значения: их мало кто любит. Закрытый народ, непредсказуемый и опасный, почти как маги, недаром теми становятся те, в ком есть хоть капля фейской крови. Хотя и пользы от тех и других тоже много. Почти весь прогресс, считай, на них держится. Даже этот мобиль едет благодаря магическому двигателю, похожие стоят в поездах и трамвая. Производство таких – дело сложное, поэтому у нас чаще делают большие для общественного транспорта. А расточительные норнгцы и фарузцы ставят и на личные мобили.
Правители делают все возможное, чтобы создавать такие двигатели могли и не маги, при помощи специальных кристаллов и нехитрых заклинаний, но пока с этим туго.
Я разбиралась в этом постольку-поскольку: специально не училась, зато переводила и составляла заклинания. Основная сложность там – выдержать необходимый ритм и певучесть. Для того и приходилось раз за разом читать старые песенники, впитывать мотивы. Почему-то работают только заклинания, написанные на старых языках. Бабушка Рита говорила, что древние были куда ближе к первородным стихиям, оттого те их лучше слышали.
В этот раз я так погрузилась в мысли, что почти не заметила дороги до города, да и мобиль меня пугал гораздо меньше. На переднем сиденье куда удобнее, зато на заднем – просторнее и нет нужды терпеть соседство Тилля.
Он высадил меня у стен университета, чем вызвал новую вспышку интереса у студенток. А эти, с курсов секретарей-стенографисток – самые отъявленные сплетницы! У нас бывают общие лекции, успела к некоторым присмотреться.
