Рита пребывала в удручённом состоянии. Герман наконец-то вернулся из командировки, но был угрюм и молчалив. «О чём он думает?» – проносился вопрос в голове женщины. Она щебетала около него, подолгу рассказывая мужу о том, как отдыхалось им на даче, как подросли дочки, о соседе Славике, к которому приехал в гости брат. Но, похоже, Германа не особо волновали эти новости.
– Что ты сказала, Рита? Какой брат, кого? О чём ты? – с раздражением спрашивал муж.
– Ты не слушаешь меня, Герман, тебе не интересно, – почти заплакав, произнесла женщина, – твои мысли где-то витают далеко-далеко от дома. Вообще, нам надо серьёзно поговорить с тобой. Ты замечаешь, как мы отдалились друг от друга последнее время? Так раньше не было, что с тобой? Неужели так заела работа, или ты кем-то увлёкся? Скажи прямо, не таись, лучше уж правда, чем постоянное недопонимание. Мы перестали с тобой понимать друг друга, разве ты не замечаешь? Так люди не живут! И девочки, я уверена, уже что-то заметили. Влада точно всё видит, она взрослая, скоро и Элька всё поймёт.
Герман посмотрел на жену странным, недобрым взглядом и резко произнёс:
– Рита, прекрати, что ты всё выдумываешь, ты же знаешь, какая у меня ответственная работа. У меня нет возможностей вырываться на дачу и помнить друзей моих дочек, давай закроем эту тему.
Рита замолкала и, уходя в спальню, давала волю слезам. Так и жили дальше, без радости и любви, которая почему-то решила покинуть их прежде такую счастливую семью. Хорошо хоть мать её, Варвара Петровна, ничего не замечала и была вся сосредоточена на делах внучек. К тому же почти всё хозяйство в доме лежало на ней.
Рита отвлекалась на работе от своих печальных мыслей, работы было много, она требовала полного погружения в неё. Чуть не дольёшь реактива, или не дай бог перельёшь, – всё, опыт загублен, а реактивы дорогие, за всё надо отчитываться. Правда, такое крайне редко случалось с ней, может быть, только в ранней молодости, когда опыта не хватало, но всё же на её работе надо быть постоянно собранной и не допускать, чтобы руки дрожали.
Работу свою она любила, полная стерильность в лаборатории, белый халат и шапочка сразу же настраивали её на серьёзный лад, Рите всегда была присуща большая ответственность и старательность во всём. Иногда она задумывалась над тем, правильно ли, что её старшая дочь Влада выбрала тоже эту профессию? Ведь Влада совсем не похожа на неё, она с детства была очень своенравная и упрямая.
Более или менее Рита была спокойна за младшую, Эвелину. Та росла очень вдумчивой, послушной, но крайне впечатлительной. А уж куда ей посоветовать поступать, она совсем не знала. Рита решила для себя, что навязывать свою профессию больше никому не будет, пусть Эля выбирает сама, что хочет, к чему её тянет.
Сейчас, в сентябре, у дочек уже начались занятия. Хорошо хоть, они всем обеспечены, отец достаточно зарабатывает, да и, конечно, папа их любит, что говорить. При этом воспоминании Рита опять вернулась к своим негативным мыслям, но, взяв себя в руки, смогла прогнать их прочь. Расстегнув пуговицы на своём рабочем халате и сняв его и шапочку с головы, она закрыла дверь лаборатории на замок, расписалась в ведомости и быстро пошла домой.
