Командор вернулся в старый дом после смерти родителей и всеобщего разоружения – с женой и дочерью-школьницей. А когда Сано собралась замуж, Шигэцу поставил молодым условие: жить всем вместе. Зять Улав некоторое время сопротивлялся этому решению, поскольку оно шло вразрез с традициями – жена должна жить в доме мужа… Но командор настоял.
Шигэцу уселся в покойное кресло за большим столом. Эти копии привычных с детства вещей, созданные по воспоминаниям и старым видеозаписям, лишь поддерживали рабочее настроение, хотя и не несли никакой функциональной нагрузки. У судьи Шигэцу когда-то на таком столе громоздились проекторы, кучи дисков с записями дел и экспертиз. А командору уже и диски не требовались – вся необходимая информация, все линии связи умещались в Синем Зеркале с мощным кристаллом памяти. К тому же с помощью трёх больших настенных Синих Зеркал можно было проводить конференции и получать картинки с любой точки Тир, над которой пролетало Всевидящее Око. Стол нужен был только для того, чтобы ощущать себя именно в рабочем кабинете.
Освоением колонии занималась большая группа различных ведомств Мирового Совета Тир, но несколько проектов командор контролировал сам. Первым Шигэцу вызвал Йогури с Йарса. Комендант базы коротко доложил, что специалисты с челноком прибыли и уже приступили к исследованиям.
– Жду от вас доклады каждый день, – сказал командор. – В экстренном случае – вызывайте меня в любое время. Как там наш маленький патан?
– Зверствует, – усмехнулся аталанец. – Завёл всех. Он теперь и спит в своём вездеходе…
– Ну, пусть немного позверствует, – кивнул командор. – Лишь бы на пользу делу. Мастер Калау доволен игрушками?
– Ещё бы! Начал оборудовать огневые точки вокруг базы. Приношу голову вашему милосердию, рамаджава, но мне эти военные игры не нравятся. Много народа отвлекают.
– И это заявляете вы, мастер Йогури, боевой офицер?
– Это всё в прошлом, рамаджава… Я-то как раз наигрался. Да паду я жертвой дерзости, но мне кажутся чрезмерными наши приготовления неизвестно к чему.
– Как говорил мой отец, судья по хозяйственным спорам, самый веский аргумент приберегай к концу разбирательства. Мы не знаем, когда наступит конец нашим разбирательствам, но веский аргумент нужно приготовить. Я сказал, Шигэцу.
Затем командор вызвал Югера, главного инженера базового комбината, всё оборудование для которого прибыло с «Зелёным лучом». Югер уже дожидался вызова – в одной руке он держал световую указку, в другой – пульт Синего Зеркала. Как обычно на еженедельном докладе командору, главный инженер был в парадном комбинезоне с красной перевязью за беспорочную службу и с надраенным до сияния Солу Свасти на правом плече. И, как всегда, на его худом чёрном лице отражался почтительный ужас, который Югер пытался скрыть приклеенной улыбкой. Почти год он исполнял свои обязанности, и хорошо с ними справлялся. Но стремительное вознесение из начальника пазы инженеров-ремонтников в руководители базового комбината не прошло бесследно для психики Югера. Его в своё время рекомендовал командору старпом Нгобо: мол, если нужен человек, который знает о технике буквально всё, так это только Югер. Именно такой человек и должен был руководить базовым комбинатом, выпускающим всё – от культиватора до грузового дисколёта. О Югере отзывались, как о руководителе строгом и жёстком, а вот начальства в лице Шигэцу он боялся просто панически. Поэтому командор всегда в начале доклада старался отвлечь его от страха чинопочитания.
