Дом Огненного Меча. Битва наследников - страница 21

На какое-то мгновение мудрец насупил брови и, когда к нему пришел ответ, продолжил:

– Ты должен завершить дело Имира – великого предка твоего рода.

– Какое именно из его великих дел?

– Не думай ты только, что у него были одни лишь великие дела. Неужто забыл ты, как возгордился он и вознесся над людьми? Осознание своей божественности и помешало Имиру завершить деяния, которые были возложены на него Богами. Он так же, как и ты явился в сей храм, который именуется людьми еще и Престолом Богов. Явился он еще златокудрым юношей, таким же жаждущим справедливости, пытаясь понять отчего же произошла ссора между родом Яровиндлов, к которому принадлежал он и его старший брат Ярена, и родом Курасов. Подобно тебе он нашел ответы на свои вопросы и понял, что ему делать. Именно для этого создал он первый город ведунов Кологард, который был по сути одним большим Храмом Вед, для всех приходящих в него. Но с течением времени из мудрого жреца сделался Имир великим правителем, ибо под его крыло пришли многие племена из различных стран, и заиграла тогда в нем гордыня и сделал он в Кологарде царский престол и назвал его стольным градом своим, откуда стал править над восточными землями Арты, а после смерти Ярена и всей Артой. Тогда же и ступил он свой первый шаг на тропу тьмы… – жрец вдруг замолчал, – Тогда далеко в полуденных землях явился на свет змей, который начал не по летам, а по сороковникам набирать могущество и вскоре стал он угрозой великой для Имира. Даже собственный народ восстал против скатившегося во тьму Имира и предпочел видеть над собой акалианского отпрыска, нежели сбившегося с пути потомка божественного рода… Страх и трусость одержали верх над Имиром, и он бежал на восток, в земли ринцев, где и постиг его конец от руки брата собственного. И я же истинно глаголю тебе, Таргитай, возроди дело своего предка – устрой в Кологарде новый великий Храм Вед, весть о котором разлетится по всем землям среди ариантских родов. И пускай стекаются в тот град все, жаждущие знаний. Но пусть же судьба Имира станет для тебя уроком, и да не разделишь ты его участи! – последние слова седобородого жреца прозвучали грозно и отдались эхом по всему огромному залу.

– Отныне нашел я свой путь в жизни, старче, – смиренно склонил свою главу Таргитай, и его темно-русые волосы спали на его могучую грудь.

– Нарекаем всем Жреческим Советом тебя отныне и навеки Оседнем, что на нашей Золотой речи значит «мудрец»! – торжественно молвил жрец и встал со своего трона, вслед за ним поднялись и остальные восемь мудрецов. Взявшись за руки и подозвав Таргитая, который не преминул замкнуть их коло, они принялись медленным, медитативным шагом водить хоровод. Когда они закончили описывать третий круг по часовой стрелке, то остановились, и глаголющий до этого старец достал из своей сумы, лежащей подле трона, тканый золотистый пояс с диковинными свастичными узорами. Такие пояса носили лишь жрецы высокого посвящения.

– Теперь ты – один из нас, Оседень – жрец Храма Вед в Кологарде! Прими этот дар! – с этими словами старик протянул сложенный вчетверо широкий пояс Таргитаю.

Город, казалось, практически не изменился тех пор, как Оседень его покинул еще полгода назад: все та же тихая размеренная жизнь кишела на его кольцевых улочках; как обычно немного величавее иных домов Кологарда возвышался трехэтажный терем Сама, который в принципе ничем особо не отличались от остальных архитектурных строений города – бедных районов с нищими избами там и в помине не было; на центральной площади города можно было встретить спешащих по своим делам людей, молодых пар, наслаждающихся своим беззаботным временем в тени деревьев, стражей города, которые неустанно и днем и ночью следили за поддержанием порядка на улицах столицы. Снаружи Храм Вед казался таким же, каким и был всегда: спокойным, тихим, единственным в городе сделанным из камня с росписями строением, находившимся на одной из самых крайних кольцевых улочек прямо у вторых, запасных и практически неиспользуемых врат в город. Не сразу Оседень обратил внимание на подозрительную копоть на стенах здания, а даже когда и заметил, то не придал почему-то особого значения этому, так же, как и тому факту, что деревянная кровля храма отсутствовала, зато были возведены строительные леса у боковой стены – молодой жрец склонился к мысли, что оставленный им присматривать за храмом брат Спорыш решил провести реконструкции некоторых частей строения в связи с их обветшалостью. Посему, без всяких задних мыслей Оседень медленно отворил двери храма и вошел внутрь: вокруг копошились люди с различными строительными материалами в руках и приборами, спеша завершить очередное данное им задание, а руководил всем процессом непосредственно сам русоволосый Спорыш, который в этот момент стоял спиной ко входу и не заметил, как вошел его брат. Оседень же тихо подошел и тронул его за плечо, тот резко одернулся от неожиданности и повернул свою главу – его стального цвета глаза, гармонирующие с серой мантией, отражали всю суровость этого мужа, длинные же до пояса волосы и пышная борода лишь добавляли ему строгости. Но, сразу сообразив что к чему, муж тут же расплылся в добродушной улыбке и заключил Оседня в крепкие объятия.