– Десять слитков чистейшего золота!
– Не совсем так, – возразил дядя. – «Три девятки» – слишком подозрительно. Я понизил пробу до пятьсот восемьдесят пятой. Когда готовил килограммовые слитки, в расплав добавил примерно десять процентов меди.
– Сколько же вы «жилу разрабатывали»?
– Годиков пятнадцать, точно…
– Почему раньше не продали? – не понимал я. – Почему не пожили по-человечески?
– Какой из меня торгаш… Я же инженер-электронщик. Схему какую-то разработать, спаять опытный образец – это моё. А торговать – уволь. Сразу бы засыпался, кинут бандиты или менты – сто процентов. Ты – дело другое. Парень ушлый, не пропадёшь.
Он рассказал, где спрятал золото, и мы распрощались. Дядя крепился, но я-то видел, как в уголках глаз застыли крупные слёзы…
Никогда никого не забывай. Никогда ничего не забывай.
Помни: для любой ситуации готов спасательный круг, главное – его найти.
Дядя вывез золото в деревню – там у него имелась крохотная деревянная халупа, что-то вроде дачи. Золото зарыл прямо под комнатными половицами. Задача представлялась довольно простой: найти дом и забрать золото. Всего-то!
От железнодорожной станции до богатства отделяла пара километров. Дядя дал довольно смутное описание, поэтому я потратил немало времени, прежде чем набрёл на горы слежавшихся углей, где в относительной целости оставался лишь полусгнивший забор. Створки ржавых ворот покачивались от ветра, уныло скрипели.
Уже собрался покинуть пепелище, но нарисовалась чья-то бородатая рожа.
– Ищете кого-то?
– Вы в курсе, что здесь произошло?
– Знамо что, – хмыкнул бородач. – Сгорел дом, подчистую сгорел!
– Это участок Юрия Валентиновича?
– Вам бы с участковым поговорить – он-то наверняка в курсе. До конца улицы дойдёте, справа будет изба за кирпичным забором. Там он и живёт, значит… Только вы с ним поаккуратней.
– А что такое?
– Нервный он малость…
Я отправился по указанному адресу и, действительно, обнаружил дом. Сунулся в калитку – открыто. Зашёл во двор – пусто. На огороде, на черенке воткнутой в землю лопаты висела мышиная милицейская фуражка.
Едва открыл дверь, из темноты высунулась рука с электрошокером. Удар ощутил как судорогу, потом понял: лежу, надо мной нависает незнакомый мужчина. Очень бледный, из тех, кто начинает рано лысеть. Бегающие глаза, между передними зубами довольно широкая щель – как у кролика.
«Мент» – почему-то сразу решил я, но вслух сказал совершенно другое:
– Кто вы?
– Участковый я тутошний, Михал Михалыч.
«Реально, Мент!»
Он почесал в затылке.
– Электрошоком я тебя огрел. Местное хулиганье давно по шее накостылять обещает. Мафиози хреновы! Оружие я не ношу, да и муторно с ним: пальни в кого – хлопот не оберёшься…. А электрошок – самое то. На вот, попей…
Я хлебнул воды, пришёл к выводу, что мне, в сущности, повезло. Физиология весьма избирательна к действию электрического тока: для одного удар в шестьдесят тысяч вольт может оказаться смертельным, другой и двести тысяч не почувствует.
– А ты чего пришёл-то? – в незнакомце проснулся подозрительный участковый.
С усилием придал себе вертикальное положение, представился.
– Что в нашем поселке забыл?
Я назвал фамилию дяди.
– А… Этот… – он сплюнул, выказав отношение к сгоревшей халупе. – Только опоздал ты, сгорел дом. Кстати, зачем он тебе?
– Так, просто…
– Не ври мне!
Дальнейший диалог состоял из сумятицы вопросов и ответов, в результате которой я раскололся.
