Главная задача данной книги заключается в том, чтобы пролить свет на эти отношения. Как отметил Фриц Штерн в своем пионерском труде об отношениях Бисмарка с Герсоном Бляйхрёдером, раньше историки, как правило, стеснялись признавать роль финансовых факторов в политике великих государственных деятелей XIX в. Как ни странно, многие историки марксистского толка, которые когда-то были так влиятельны, почти никак не исправили положение, предпочитая утверждать, а не доказывать, что интересы правящего класса по сути оставались тождественными интересам «финансового капитала» или подчинялись им. В последние годы историки, которые специализируются на эпохе британского империализма, постарались обогатить понимание отношений между Сити и Британской империей. Но модель «джентльменского капитализма», отстаиваемая Кейном и Хопкинсом, не совсем применима к Ротшильдам; а учитывая сам масштаб роли Ротшильдов в финансах XIX в., можно назвать их исключением, которое, наверное, лишь подтверждает правило. Ротшильды после второго поколения, возможно, и вели себя как джентльмены, когда они находились в Вест-Энде или в своих загородных имениях. Но в «конторе» они оставались беспримесными капиталистами, применявшими правила и принципы, зародившиеся на франкфуртской Юденгассе.
III
Вышеизложенное является наброском к тому, что можно назвать реальной историей Ротшильдов, подробно изложенной в этой книге. История увлекательна и сама по себе. И все же она становится вдвойне увлекательной, если сопоставить ее с необычайной мифологией, окружавшей семью с тех самых пор, как современники впервые начали называть Ротшильдов «исключительными».
Самые ранние мифы о Ротшильдах – насколько позволяют судить сохранившиеся опубликованные записи – появляются примерно в 1813 г., через год после смерти основателя фирмы. Однако, несмотря на хвалебное название и общий тон, мемуары С. Дж. Коэна «Образцовая жизнь бессмертного банкира Майера Амшеля Ротшильда» нельзя считать авторизованной биографией. Тем не менее она задала тон для того, что можно в широком смысле назвать сочувственным (пусть и неофициальным) разъяснением финансового успеха Ротшильдов, по сути изображающим его как миракль о вознагражденной добродетели. Коэн заявляет: Майер Амшель был не только набожным и заботливым, но его жизнь «несомненно доказала, что еврей, как еврей, может быть религиозным и в то же время превосходным человеком и добропорядочным гражданином». Подобно авторам многих более поздних хвалебных трудов, Коэн почти ничего не пишет о предпринимательской деятельности Майера Амшеля. Правда, он намекает, что его успех банкира был знаком божественного одобрения.
Лет тринадцать спустя было опубликовано более точное, но сравнительно более морализаторское толкование. «Общая немецкая энциклопедия для образованных классов», изданная в Лейпциге Ф. А. Брокгаузом, служит типичным примером справочника эпохи Бидермейера. Энциклопедия пользовалась популярностью – тираж составил около 80 тысяч экземпляров; но, хотя по форме она напоминала французские энциклопедии, которые ассоциировались с дореволюционным просвещением, ее содержание контролировалось консервативными властями. Более того, автором статьи «Ротшильд», впервые появившейся в издании 1827 г., был Фридрих фон Генц, секретарь Меттерниха. Положительный настрой статьи отражал растущее влияние Ротшильдов как на государственные финансы Австрии, так и на личные дела Генца. Статью в энциклопедии Ротшильды не просто одобрили, но и оплатили: перед публикацией Генц прочел ее вслух Леопольду фон Вертхаймштайну, одному из старших клерков Венского дома, а через десять дней получил «реальную награду» от самого Соломона фон Ротшильда.
