“Хэйл… Сводит людей с ума…” – Питер продолжал развивать эту мысль, причиняя себе невероятную боль. Разрушать построенную кем-то правду было мучительно тяжело. “Экраны… заманивают… Старик… Говорил, что экраны внушают любовь… Внушают любовь. Внушают!”
– Я не верю тебе, Хэйл! В этот раз ты не сможешь меня обмануть!
Одинокий голос прозвучал словно гром среди ясного неба. Люди шарахнулись в разные стороны от него, а Питер Блок смело глядел прямо на экран, полностью занятый улыбчивым лицом владыки Дома. Но вот Хэйл нахмурился, морщины прорезали его лоб – он вглядывался в толпу, пытаясь найти и наказать осмелевшего сыщика. Люди вокруг шептались:
– Вы слышали?
– Кто это?..
– Какой дерзкий!..
– Кто он?
– Никто не смел так разговаривать с Его Великолепием!
– Мне это не послышалось? Он назвал Его Великолепие по имени?
Хэйл, не найдя невидимого врага, перевел взгляд куда-то вверх. На лице его снова появилась дерзкая улыбка:
– Я узнаю эту смелость. Это ты, Питер Блок, однажды просветлевший и вновь погрязший в своем безумии! – его ядовитый голос просачивался в уши, словно змея. – Покажись, и мы сможем с тобой поговорить!
…Он словно сбросил с себя оковы. Как же умело вся индустрия Дома внушает своим жителям ложные ценности! Экраны – вот настоящая опасность. Из них исходит лживая, навязанная любовь к ложному богу Хэйлу, которая превращает человека в еще одного муравья в этом огромном муравейнике из стекла и света! Остальные не могут осознать этого просто потому, что находятся под постоянным его влиянием – влиянием его экранов и заполняющей всю голову рекламы! Чем они отличались от рабов?.. Они и были рабами, но рабами нового поколения – им не нужны были надзиратели, а их владыки не угнетали их, а приободряли, жители были опьянены свободой и переполнены мыслями и идеями, посеянным чужой рукой, а постоянная реклама заполняла собой всю голову – то место, которое хранило все самые сокровенные мысли и чувства каждого человека!
Хэйл, видимо, поняв, что Питер не будет раскрывать себя, гневно насупился:
– Если ты не хочешь сам показаться мне, в таком случае… Найдите его! Он – опасный диверсант, шпион и убийца!
В толпе стали мелькать полицейские каски. Питер понял, что ему нужно удирать, иначе он попадется, и тогда его миссии будет конец. Не желая больше слушать Хэйла, зажав уши и закрыв глаза, Питер убежал в переулок, проредив толпу. Люди недоуменно озирались ему вслед, продолжая шептаться и сплетничать:
– Вы слышали?
– Тот самый Питер Блок?
– Диверсант?
– Последний герой?
– Шпион?
– Великий сыщик?
– Убийца!
– Тот, кто не подчинился Его Великолепию?..
– Кажется, Его Великолепие… боится его?..
В переулке ему снова стало легче, как в тот раз, но, слава богу, кошмар больше не напоминал о себе. Он побрел меж домов, заглядывая в окна случайным людям, которые уставились в экраны с Хэйлом, словно ожившие мертвецы, а на лицах их застыл абсолютно детский восторг.
– Питер? – внезапно раздался чей-то голос позади него. – Питер Блок?.. Это ты?..
Питер резко обернулся, а в голове его, словно испуганная птица, была только одна мысль: неужели Отто со своими всевидящими очками настиг его?..
К счастью, это был не Отто и не полиция – полное тяжелое тело, лысая макушка, брюки и рубашка разных цветов, в руках – потухший экран. Этот человек казался ему знакомым… В руках он держал черные очки, через которые и увидел сыщика. Окружающие их люди словно и не замечали никого около себя.
