Дом ветвей - страница 9

Она вдруг поймала себя на этом словосочетании – «нашей цели».

Марат пожал плечами.

–Само собой. Но это хоть какая-то зацепка.

–Завтра у нас какой день, суббота? Ну, вот давайте утром встретимся и наведаемся к нему, – предложил Ваня.

Только сейчас Лия обратила внимание на то, насколько она замерзла. Оставив всякую надежду на Ванины джентльменские качества, она решительно поднялась со скамейки и сказала:

–Согласна. А сейчас – давайте по домам. Холодно уже и спать хочется.

Увидев, как Марат погрустнел после этих слов, она добавила:

–Марат, если хочешь, можешь переночевать у меня. Думаю, дед с бабой не будут против. Раскладушку тебе найдем.

–Или, если хочешь, можно ко мне, – предложил Ваня.

Парень отмахнулся.

–Не надо, спасибо. Я итак уже у вас почти поселился.

Но по его лицу было видно, насколько сильно он не хочет идти домой.

Было тихо, как может быть тихо только ночью в маленьком городе. От ветра едва слышно шелестела только-только нарождающаяся листва. Иногда где-то в отдалении, шаркая шинами, проезжали автомобили. Неподалеку, в частном секторе переругивались собаки. Всеобщее молчание нарушали только веселые ночные компашки, для которых в середине апреля уже началось лето.

9

Последним уроком стояла физкультура. После нее Ульяна, распаренная и выжатая как лимон, сходила на школьную кухню за водой и только потом зашла в уже опустевшую раздевалку. Открыла свой рюкзак и обнаружила, что он вероломно залит чернилами. Помимо самого рюкзака пострадали единственная тетрадка, в которой она изредка что-то записывала, и совершенно несправедливо попавший под раздачу учебник «Родная речь». Так что ущерб был не столько материальным, сколько моральным.

И черт бы с ним, с рюкзаком. Черт бы с тетрадкой и учебником. Черт бы даже с обидой и подступающими к глазам слезами. Всё это было бы не так страшно.

Дрожащими то ли от обиды, то ли от злости руками Ульяна вытащила из рюкзака тряпичную куклу. Та тоже оказалась вся измазана в чернилах. У куклы были зеленые глаза, сделанные из маленьких пуговиц; нарисованные маркером веснушки; а самое главное – огромные, исполинских размеров уши. Грудь была насквозь проткнута длинной иглой.

Ее собственные уши, старательно скрытые за волосами, вспыхнули. Ульяна ощутила, как они наливаются кровью.

В следующую секунду она резко перекинула рюкзак через плечо, сжала куклу в руке и стремительно кинулась к выходу.

Еще можно ее догнать.

Теперь она уже ни капли не сомневалась в том, что собиралась сделать.

Крысонька действительно никуда не ушла. Стояла в коридоре и о чем-то весело и невинно щебетала с парочкой подружаек. Завидев красную, едва не плачущую Ульяну, она мерзенько заулыбалась:

–Ну что, нашла мой подарочек?

Подружайки захихикали.

Ульяна с размаху швырнула куклу ей в лицо, но промазала. Та пролетела на почтительном расстоянии от Лизиной головы и стукнулась о табличку «Выход» над дверным косяком.

–Это тебе за то, что пыталась увести моего парня, дорогуша, – Лизонька состроила жалобную гримасу на своем ангельском личике.

Ульяна на секунду даже дар речи потеряла. Потом открыла рот и выдавила со смесью крайнего удивления с не менее крайним отвращением:

–Ты про Баранова? Совсем рехнулась что – ли?

С Барановым она за десять лет учебу общалась от силы два раза. Последний – кажется, вообще классе в седьмом. Кто запустил этот нелепый слух, было решительно непонятно. В любом случае, Крысонька в него явно поверила.