– Ситли?
Я на мгновение обняла его крепче.
– Рейан, мне нужно кое с кем поговорить. Хочешь повидаться с Малией?
Он, все еще сонный, кивнул и потер глаза своим маленьким кулачком.
– Я могу отвести его, если хочешь, – вызвался Берон, тоже поднимаясь на ноги, когда я встала.
– Не уверена, что это хорошая идея, – сказала я ему, запинаясь. Испугается ли Рейан? Он встретил Берона только прошлой ночью. В следующее мгновение небо, казалось, значительно посветлело. Сфинкс, вероятно, теряла терпение. Я была вынуждена позволить своему сыну решать. – Рейан, Берон может отвести тебя к бабушке?
Удивив нас обоих, Рейан наклонился к Волку и позволил ему взять себя на руки. Когда Берон поднял моего сына, мышцы на его руках напряглись, вены под кожей перекатились.
– Спасибо, – сказала я, глядя вниз и гадая, сколько раз еще мне придется сказать эти слова брату Люмина. Их все равно никогда не будет достаточно.
Берон выглянул наружу.
– Тебе следует поторопиться.
Сол ярко сияла над землей, делая безошибочно узнаваемую крылатую тень, парящую над балконом, более заметной. Если бы я не отправилась в путь прямо сейчас, Сфинкс сама бы пришла ко мне. Я не знала, как Рейан отреагирует на ее появление. Львица была ужасна и в то же время прекрасна. Хотелось бы мне стать такой же однажды. Если бы у меня была хотя бы унция ее устрашающей силы, Зарина не осмелилась бы подойти достаточно близко, чтобы ударить меня ножом. Обладай я хотя бы малейшей долей ее мудрости, я бы знала о планируемом предательстве старшей сестры, и это ее кровь пропитала бы мои сандалии.
Я бросила последний взгляд на Берона, держащего моего сына на руках, и вышла из комнаты.
Когда я поднялась на вершину храма, Сфинкс там не оказалось. Я прикрыла глаза от ярких лучей Сол и посмотрела вдаль, за огромную статую, где мой взгляд остановился на Нур. Она шла далеко в дюнах, по гребню особенно большой волны, прежде чем исчезла на другой ее стороне.
– Она разговаривает со своей матерью, – внезапно сказала у меня за спиной Сфинкс звенящим детским голосом, от которого у меня волосы на шее и руках встали дыбом. Я даже не слышала, как ее когти скребут по камню или как хлопают ее большие полупрозрачные крылья.
Я настороженно повернулась к провидице лицом. Сердитая. Все еще раненая.
Она пристально смотрела на меня, никто из нас не произносил ни слова, пока я не устала от этой игры в молчанку.
– Ты вызвала меня только для того, чтобы получше рассмотреть мое лицо, или у тебя имеется более важная цель?
Львица одарила меня дикой ухмылкой.
– Язык острее, чем осколки битого стекла. Не хочешь решить еще одну загадку?
– Твои загадки бесполезны.
Она усмехнулась:
– Нет, если ты достаточно умна, чтобы их разгадать.
– Видимо, я не так умна, так что не будем даже пытаться, – проворчала я. – Если это то, чего ты хочешь, мы закончили наш разговор.
В тот момент, когда я повернулась к Сфинкс спиной, глубокий гул рычания сотряс камень у меня под ногами.
Мой пульс участился, но не от испуга, а от чего-то более первобытного, чем простой страх. Если провидица была чудовищем, то и я тоже. Никогда больше я не буду съеживаться в страхе – даже перед ней. Я повернулась к львице лицом, в глубине ее черных глаз светилась мудрость, ведомая только ей одной. Своей огромной лапой она вцепилась во что-то у себя на спине. Знакомый сверкающий золотой кинжал со звоном упал на камень.
