Дома смерти. Книга III - страница 22

Интересно, что же это были за вещи, если задержанный так беспокоился об их местонахождении, что даже посчитал необходимым отправить за ними адвоката? И это притом, что с самим адвокатом Лэмпхиар не только ни разу не разговаривал, но даже ещё и не был знаком…

Шериф немедленно связался с окружным прокурором, тот озаботился получением ордера на обыск. 7 мая шериф Смутцер лично прибыл на ферму Уитбрука, предложил тому ответить на вопросы и выдать вещи Лэмпхиара. Фермер, немало озадаченный появлением официальных лиц, поспешил разъяснить, что в феврале 1908 года Рэй некоторое время работал по его поручению, совсем недолго, быть может, 3 или 4 дня. Получив расчёт, он попросил разрешения оставить на хранение небольшой рундук [ручной сундучок], каким обычно пользуются моряки. Предполагалось, что Рэй заберёт рундук лично, но этого не случилось, и тот до сих пор находится на ферме. Уитбрук поклялся, что никогда не открывал рундук и о его содержимом не догадывается.

Фермер отдал злосчастный рундук и, должно быть, с немалым облегчением перевёл дыхание. А вот у шерифа и окружного прокурора дыхание, должно быть, перехватило! Помимо разной мелочёвки вроде толстых носков, баночки с раствором морфия, сломанных серебряных часов и тому подобных сокровищ, представлявших ценность разве что для самого Лэмпхиара, в рундуке оказались золотые женские украшения с драгоценными камнями. Понятно было, что батрак-чернорабочий, алкоголик и наркоман не мог купить подобные вещи – он явно их украл! Но не они явились главной ценностью рундука. На самом его дне оказалась найдена… стопка писем Белль Ганес, адресованных Лэмпхиару!

Их содержание позволяло посмотреть на отношения Рэя и Белль под совершенно неожиданным ракурсом. Хотя письма Рэя отсутствовали, их содержание можно было в общих чертах представить из ответов Белль. Переписка охватывала период с сентября по декабрь 1907 года, за эти 80—90 дней Рэй получил 27 писем Белль и, очевидно, отправил ей примерно такое же количество своих посланий. Переписка начиналась с возмущённых, полных негодования текстов, из которых можно было заключить, что Лэмпхиар ранее шантажировал женщину, и та несколько раз выплачивала ему некие денежные суммы. Из писем невозможно было понять, что послужило причиной шантажа, кроме того, не указывались время выплат и размер денежных сумм – послания эти, вообще, содержали мало конкретики и, по-видимому, это была осознанная уловка автора, опасавшегося того, что письма попадут в чужие руки. Но Белль не скрывала своего негодования по причине не уменьшающихся претензий Рэя, требовавшего новых выплат. Она утверждала, что потратила на Лэмпхиара слишком много денег и уже не способна удовлетворить его денежные запросы, ну, а кроме того, весьма откровенно заявляла, что его молчание вообще не стоит тех денег, какие он желает получить.

Лэмпхиар, по-видимому, в ответных письмах смягчал свою позицию и обвинял в сложившейся ситуации Белль Ганес. Кроме того, он пытался объяснить своё далеко не джентльменское поведение тем, что сама же Белль его и оттолкнула – теперь, дескать, у него новая женщина, и он намерен построить своё счастье с нею. Белль Ганес в ответ начала смягчать свою риторику,. Она сообщила Рэю, что хочет возвращения прежних времён и позвала его вернуться жить на её ферму. При этом женщина довольно любопытно сформулировала свою мысль, написав дословно: «Вернись ко мне. Можешь прихватить с собой новую возлюбленную, если у неё окажется достаточно денег» (на языке оригинала: «Come back to me. You must come back. You may bring your new sweetheart with you, provided she has money enough.»)