Альбина уставилась на неярко освещённую дорожку: к ним приближался Матвей, впереди него прыгала неугомонная Светик, а Даниил шёл рядом, пытаясь подстроиться под шаги. Несмотря на тусклое освещение, можно было с уверенностью сказать, кто это. Слишком уж фактурная фигура у Матвея и высокий рост. Да что она, Розенберга М. не узнает?
Порыв встать и убежать Роза подавила в зародыше, для верности мысленно попрыгала на нём и отшвырнула в сторону. Она — взрослая женщина. Никто. Никому. Ничего. Но в сторону отвернулась, чтобы не видеть пускающую на её мужчину слюни сестру. Мужчина-то не её. Точка. Драться из-за члена с родной сестрой она не станет. А уж из-за постороннего члена — тем более.
— Доброго вечера, — послышался голос сверху. Роза вздрогнула.
— Привет! — взвизгнула Светик.
— А мы можем поиграть с Моней? — продолжил за сестру Даниил.
— Я так понимаю, произошло небольшое недопонимание… — Матвей, вернее, не совсем Матвей, посмотрел сначала на Альбину, улыбнувшись ей, а потом на Розу.
Рост был как у Матвея, может быть, чуть-чуть ниже, ширина плеч как у Матвея, руки были Матвея, черты лица, даже небрежно лежащие чернявые волосы — его. Отличался взгляд, у Матвея он был мягче, и улыбка. Этот мужчина смотрел на Розу, буравя ее взглядом, сковывал движения. Было в нём что-то давящее, даже подчиняющее. А подчиняться Роза не любила и не могла. На самом деле она никогда бы не посмотрела в сторону Матвея, взгляни тот на неё так.
— Михаил, брат Матвея Розенберга. Мы, как вы видите, близнецы. — Он улыбнулся, но не улыбкой Матвея. Яркой, но не полудетской. — Матвей расстроен сложившейся ситуацией…
— А-а-а-а, — пропела Альбина и поднялась. Стоя на ступеньках, она была одного роста с Михаилом. Роза отметила, что встала Альбина с грацией кинодивы и повернулась самым удачным ракурсом к новому знакомому. — Он настолько расстроен, что не подошёл сам? Когда мужчина расстроен, он идёт и извиняется!
— Во-первых, ему абсолютно не за что извиняться, а во-вторых, у него тренировка с учеником.
— Нет такой тренировки, которую нельзя бросить ради любимой женщины!
— Позвольте не согласиться. — Михаил зыркнул на Альбину, и Розе захотелось прибить этого Розенберга. Что под руку попадётся, тем и прибить. Кто ему давал право смотреть настолько уничижительно на женщину, тем более — на её сестру?!
— А вот не надо мне тут! — Роза вскочила и подбоченилась.
— О, вижу, из-за мужчин вы, девушки, точно не поругаетесь! — Михаил не двинулся с места, не улыбнулся, просто стоял, как столб, и рассматривал поочерёдно сестёр.
— Да не родился ещё тот мужик, который стоит моей сестры, — проговорили дружно Роза и Альбина.
— Пися у мужика отсохнет от такой чести, — прошипела Альбина.
— И отвалится, — добавила Роза. Схватила Альбину за руку и потащила в дом.
За дверью обе сползли по стене и покатились со смеху, обнявшись. Их мать бросила двоих мужей, не задумываясь, ради своих дочерей. Они все вместе стояли горой за Олесю, и даже престижному юристу не удалось отсудить их девочку, которая и не нужна ему, просто навалить кучу побольше хотелось. Они — женщины семьи Ивановых, всегда держатся друг за друга, и никогда, никакой мужчина не вобьет клин между сёстрами, между матерью и дочерью, между всеми ними. Мужчины приходят и уходят, а уходят они всегда. А Розочка, Беляночка и их неугомонная мама остаются.
— Так ты что, не знала, что у этого твоего Матвея есть брат-близнец?
