Девушка хмыкает, застав меня за разглядыванием, но не поднимается. Лишь ёрзает, придвигаясь чуть ближе.
– Берите же, ну, – шипит она. – Вообще-то, я рискую остаться без работы! Мне нельзя заигрывать с клиентами.
От несочетаемого сочетания её довольно откровенной позы и убийственного выражения на лице, которое вовсе не соответствует процессу заигрывания, я невольно смеюсь, но всё же беру из её рук вырванный в спешке лист.
– Это мой номер, – улыбается Аля и смущённо отскакивает от меня.
Какая же она очаровательная! Напускная легкомысленность маскирует серьёзный и сосредоточенный взгляд. Обычно, девчонки, что годятся мне по возрасту в дочери, кажутся мне непроходимыми дурами. Но, как правило, они и не являются студентками престижных европейских учебных заведений.
Весь вечер она пытается игнорировать меня, пожалуй, так же, как и я её. Но правда заключается в том, что мы то и дело встречаемся взглядами. Её глаза внимательно смотрят прямо в мои. И она совершенно не смущается этого.
К такому я тоже не привык. Обычно сразу понятно, когда девчонка флиртует и кокетничает, а когда – слишком испугана, чтобы продолжить общение.
В сосредоточенных взглядах Али нет кокетства. Но и страха тоже нет.
Когда наши взгляды пересекаются в очередной раз, она уверенно сокращает расстояние между нами.
– Что? – она снова ложится грудью на барную стойку.
– Что? – усмехаюсь в ответ.
– Я контролирую, чтобы никто больше не покушался на ваш напиток.
– Я контролирую, чтобы больше никто не получил ненароком твоё особое внимание. – поддеваю её, и она краснеет.
Наконец-то! Нормальная реакция на мужчину.
– Вы мой единственный, – серьёзно отвечает она.
– Тогда, как честный человек, я просто обязан на тебе жениться, – усмехаюсь я.
– Ловлю на слове, – кивает девчонка и просто уходит дальше заниматься своими делами.
Этот вечер кажется бесконечным. Аля больше не подходит на мою сторону бара, и меня обслуживает её коллега. Он кидает на меня хмурые взгляды каждый раз, когда я стреляю глазами в сторону девушки. Зачем я продолжаю это делать? Зачем я вообще здесь сижу?
Почему я отшиваю миловидную молодую женщину, которая явно не прочь скоротать ночь в моей компании?
Почему я в нетерпении бросаю взгляд на экран смартфона, отмечая, сколько времени осталось до двух ночи?
Почему, наконец, испытываю чувство облегчения, когда Аля бросает на ходу:
– Мы закрываемся. Вам пора... – неожиданно она теряется. – Если вы, конечно, не меня ждёте?
– Я жду тебя, – не скрываю я.
– Ох! – она на мгновение закусывает губу. – Ясно. Я соберусь минуты за три. Только надену пальто.
К ночи на улице похолодало. Под ногами лёд. Аля идёт рядом со мной, и, несмотря на то, что идём мы медленно, она всё равно то и дело поскальзывается.
Она чуть не падает, и я подставляю ей руку. Девушка стягивает перчатку, убирает в карман, и лишь после этого вкладывает свою крохотную ручку в мою ладонь.
Место, где моя кожа соприкасается с её, зудит и покалывает. Словно миллиарды тонких иголок одновременно вонзились в меня, разлетаясь по всему организму, пронзая напряжённые внутренности. Что за чёрт?
Аля вскидывает на меня взгляд, полный удивления и растерянности, и я непроизвольно сжимаю крепче её руку.
– Завтра ты выходная, – констатирую я.
Не спрашиваю. Ни к чему. График её работы, произнесённый торопливым звонким голоском, набатом проигрывается в моей голове.
– Выходная, – она пожимает плечами.
