Такеши остался стоять посреди двора, не зная, куда себя деть, Игорь присел на ступеньки крыльца, сидевшая в машине с открытой дверцей Маргарита щурилась, глядя на непривычно яркое осеннее солнце.
– Сейчас уже сентябрь? – спросила она, ни к кому конкретно не обращаясь.
*************
На исцарапанном столе покрытым клеёнкой, лежало тело похожее на тело девочки-подростка. Лицо её было бледным как лист бумаги, но спокойным и каким-то умиротворённым, длинные светлые волосы ниспадали со стола вниз почти до самого пола. Казалось, что она просто спит. Девочка была укрыта простынёй до подбородка, эта простыня пропиталась кровью и стала коричнево красной, сохраняя свою прежнюю белизну лишь у самых своих уголков. Под этой кровавой простынёй было отчётливо видно, что у девочки нет обеих ног по самое бедро, а также правой руки по плечо, левая рука лежала поверх покрывала, и как только Распадский зашёл в помещение морга, почему то именно пальцы этой руки с аккуратными, ухоженными ноготками бросились ему в глаза, прежде всего. Рядом со столом стоял патологоанатом в белом, хрустящим чистотой халате и перелистывал бумажки, которые держал в руках.
– Лилиана Лирика, – сказал Распадский, бросив равнодушный взгляд на лицо трупа.
– Высший вампал, уровень опасности восемь. То, что её удалось убить большая удача! – задумчиво продолжал он.
– Ага! – усмехнулся доктор.
– Только восьмого отряда теперь не существует вовсе, от девятого осталось меньше половины и те покалечены!
– Большая удача! – повторил Распадский.
«Она позволила убить себя!» – подумал он.
– Что вы собираетесь с ней делать? – спросил полковник.
– Как всегда – вскрывать! Только вряд ли мы увидим внутри её тела что-то новое или необычное! – пожал плечами патологоанатом.
– Не затягивайте с этим! И усильте охрану! – бросил ему Распадский через плечо, с удовольствием отметив, как побледнело лицо лощёного доктора.
– Вы думаете, они могут придти за её телом? – озабоченно спросил патологоанатом.
– Вряд ли, но кто знает? – Распадский вышел из помещения морга и быстро пошёл по, напоминающему больничный, коридору шестого управления, занимавшемуся борьбой с заражёнными. Навстречу ему попадались лишь такие же мрачные типы как он сам в серых одинаковых костюмах.
*************
Старенькая праворукая Хонда Сивик, свернула с шоссе на гравийную узкую дорогу в посёлок. Акира вела машину уверенно, сидевший рядом с ней Такеши любовался ею. Девушка остановила машину у покосившихся деревянных ворот. Боковая калитка была забита досками, высокий забор накренился так сильно, что казалось готов был вот-вот упасть. Совместными усилиями им удалось открыть ворота и, после того как Акира заехала на участок, с ещё большим трудом вернуть их на место. На неухоженном участке, окружённом довольно высоким забором, росли кусты смородины и запущенные яблони. Сорная, пожелтевшая трава и закрытый шифером колодец дополняли пейзаж. С противоположенной от ворот стороны забора разместилась бытовка отделанная некрашеной «вагонкой», к которой тянулся толстый провод от электрощита. Акира взяла Такеши за руку и повела его за собой. В вагончике ничего не было кроме электроплитки и чайника, стоявших на старой тумбочке и матраса брошенного прямого на доски пола. На этом матрасе они занимались любовью, когда Акира вновь вернулась в реальность, за окном было уже совсем темно. Такеши тяжело дышал рядом с ней, она нежно касалась подушечками пальцев шрамов «украшавших» теперь его ещё недавно такое красивое лицо.
