Тьфу ты, блин! Давненько из дома, что ли? Уже коты в передниках мерещатся, хорошо хоть не голые!
Не дошли до «южного». Госпожа фортуна резко решила поменять наши планы. Отошли буквально пару километров – Гек кого-то причуял. Постоял, потянул носом воздух и ломанулся в заросли ольховника у подножия сопки. Низкие кусты, разлапистые, вперемежку с сухими палками, ломающимися при малейшем прикосновении. Будь ты хоть Коперфильдом, а тихо не пройдешь. Остановился, закурил, жду. Сигарету выкурить не успел, как в самой середине ольховых кущей зачастил, захлебываясь лаем, Гектор. Кого-то лает, однако. Надо идти…
Как в детстве, поднял над головой «слюнявый» палец – ветерок на меня тянет и чуть в сопки. Хороший ветерок. Накинул маскхалат, вернулся по тропе до границы ольховых зарослей, свернул на склон сопки, чуть выше кустов. Подойти реально только таким путем, иначе подшумишь. Гек заливается метрах в пятистах от меня, чуть ниже, в кустарнике.
Лыжи сбрасывать не стал, по снегу без них нашумишь гораздо сильнее. Будешь проваливаться, ломать палки ногами, а на лыжах – скользи себе, переступай, камус на подбое даже шуршание снега гасит. Лыжи дядька Вовка подарил, в прошлую зиму. Ловкие самоходки.
Крадусь. Все внимание приковано к собаке, вернее, к тому месту, где сейчас собака. А собака моя голосит метрах в двухстах, по прямой если, но где именно среди кущей – не видно.
Впереди околочек молодого листвяка. По низу соединяется с ольховыми зарослями, только через верх обходить. Бочком лезу на сопку. Обошел, чуть выкатился из-за листвянок… опаньки! Гектор мой – как на ладошке. Крутит вокруг куста какого-то густого. Метров стопятьдесят до него, может чуть больше. Перешел пяток шагов по склону, присел…
Густой куст на деле оказался еще и сохатым. На собаку – вообще ни кой реакции. Перейдет пару метров, снова стоит, даже пасется, по-моему. Жаль оптики ни какой нет, забыл на «резиденции» глаз от бинокля, не рассмотришь.
Глянул по сторонам. В паре метров и чуть выше по склону – валежина и пень. Самое то для упора. Тихонечко перебираюсь выше, за дерево. Скинул лыжи, обтоптался, сел прямо на склон – низковат упор. Переполз за пень. Прицелился. Пар изо рта мешает, закрывает обзор. Замер, задержал дыхание, плавно, как учили, надавил на спуск. Грохнул выстрел…
Дальше все произошло одновременно. Сохатый сорвался с места и, под треск ломающихся кустов, пропал из вида в ольховнике. Гек замолчал и исчез следом за быком. Я перезарядил карабин. Снова треск сухостоя и из того же околка, метрах в десяти ниже, вываливается бык. На автомате – стреляю. По лопатке вроде, но идет, словно я промазал. Сохатый отворачивает от меня и, почти юзом, начинает уходить в кусты вниз по склону. Из зарослей, откуда чуть раньше появился бык, вылетает Гек, мчится следом. Стреляю еще раз, в угон. Зверя словно сильно толкнули – падает через голову, пытается подняться, но катится по склону. Еще раз выстрелить не успеваю, бык, вместе с собакой, скрываются за кустами.
Закурил, присел на валежину. Внизу в кустах – возня, Гек рычит. Сбил значит быка, раз уж Гектор там глумится, стрижку делает, «рыжий парикмахер». Пусть, заработал по честному, ему тоже пары выпустить надо. Иду к собаке, бычка свежевать.
Как ни искал, первое попадание так и не нашел. Одно попадание под лопатку, через грудину навылет, еще одно – в горб, в аккурат по позвоночнику. Больше ни каких отметин. Делаю вывод, что первый раз промазал. Или рикошет. Шумовой бык, пуганул я его просто хорошо, а Гек – пригнал. Хотя, и собака, скорее всего не при делах, сам прибежал. Единственное – добавила кипишу, наверное, к испугу, вот сохач и ломанулся не глядя куда, лишь бы бежать.
