Боль за боль.
– Ах ты сука этакая…
К чести его, Персиваль не выпустил оружие. Лишь потер место укола и, перехватив крест, словно дубину, неспешно двинулся на меня.
Он знает, что я не могу его убить. И знает, что сильнее. И еще он в ярости и вряд ли способен себя контролировать.
Отступление – еще не бегство…
– Персиваль!
– Дориан!
– Немедленно прекратите…
– Негодный мальчишка, я…
– …это безобразие!
Мисс Пэгги отвесила племяннику подзатыльник, миссис Мэгги повисла на моей руке, заставляя опустить шпагу.
– Он первый начал! – воскликнули мы с Персивалем одновременно. И не имея возможности скрестить оружие, скрестили взгляды.
– Ты – негодный мальчишка, который… – толстые пальцы клещами вцепились в ухо мистера Персиваля. Мисс Пэгги дышала праведным гневом. Раскрасневшаяся, она казалась глиняным големом, обряженным в муслин. – Мы его вырастили собственными руками! А он…
– Простите, леди, я, пожалуй, вас оставлю.
– …в доме оружием бряцает, как будто тут ему не дом даже! Как будто ему тут армия… сущая неблагодарность, Мэгги, сущая неблагодарность…
Мой уход остался незамеченным.
Не скажу, что испытывал сочувствие к моему случайному противнику: я не настолько наивен; скорее уж я пребывал в полном недоумении и растерянности, поскольку нынешняя ситуация во многом усложняла мою и без того непростую жизнь. Прощенные ангелы от души посмеялись над моими планами и, полагаю, с нетерпением ждали новых, чтобы и их разрушить. Именно поэтому планы и мысли я оставил на потом, решив заняться делом простым и неотложным.
Спустившись в мастерскую, я снял сюртук, закатал рукав рубахи и принялся изучать ожог. Алый треугольник смотрелся на белой коже нарядно. Болеть он, естественно, болел, но не сказать, чтобы невыносимо. Поверхность раны была гладкой, форма – четкой, ни темных вкраплений, ни metastasis не наблюдалось.
Похоже, нигде, кроме общевойсковой молельни, крест не бывал. Да и владелец его на мое счастье, не являлся личностью набожной.
Дальше было просто: унция дистиллированной воды, кусок медной проволоки, щепотка порошка и тридцать секунд над горелкой. Остывая, смесь светлела, пока не обрела чудесный оттенок малахита. От нее исходил мягкий аромат карамели, а прикосновение – теплое, но не обжигающее – почти моментально уняло боль.
Но квартиру придется-таки менять… я не настолько безумен, чтобы жить в одном доме с бывшим инквизитором.
Глава 6. В которой леди Джорджианна получает предсказание и указание
Попасть к мадам Алоизии оказалось совсем не просто. Пожалуй, в любом другом случае леди Фэйр оставила бы затею, а может и пустила бы пару-тройку сплетен, способных крепко подпортить репутацию проклятой зазнайке, которая заставляет леди ждать, как какую-то там просительницу. Однако, во-первых, положение дел было почти критично. Во-вторых, ожидание лишь подогревало интерес.
Наконец, рано утром – леди Джорджианна только-только изволила встать с постели – доставили конверт, в котором на листе угольно-черной, жесткой бумаги было начертано: «Каверли-стрит, 7. В 15-30. Извольте быть конфиденциально».
От бумаги тянуло крепким табаком, а на конверте виднелось жирное пятно.
– Отвратительно, – сказала леди Фэйр левретке, и та сонно гавкнула, соглашаясь.
Остаток дня пошел в приготовлениях, выборе наряда, приличествующего такому случаю, и сомнениях, которые леди Фэйр могла высказать разве что собаке. К чести лорда Фэйра, он весьма удобно отсутствовал, а следовательно не мог докучать вопросами и своими глупыми фантазиями, но крест Джорджианна все-таки взяла.
