Дорога к славе - страница 80

– Спасибо, – Бекки подтянула плед выше и нерешительно теребила его край в руках. После проведённой вместе ночи она вдруг растерялась и не представляла себе, как теперь вести себя с Честером.

– Ты не замёрзла? – спросил Честер. Он сел рядом с ней и подхватил её ладошку в свою руку.

– Нет, – Бекки покачала головой и посмотрела на Честера. – Ты не стал относиться ко мне хуже?

– А должен? – удивился Честер. Конечно, считалось, что приличная девушка должна была ложиться в постель лишь со своим мужем. Но Честеру было наплевать на сомнительные рамки приличий.

– Я не знаю, – Бекки чуть приободрилась. – Но родители меня так не воспитывали!

– К чёрту родителей. Что думаешь ты сама?

– Мне было хорошо, – тихо, почти шёпотом ответила Бекки.

– А разве это не главное?

– Не знаю, – Бекки пожала плечами.

– Если бы я делал то, что считают правильным мои родители, меня бы тут точно не было, – сказал Честер.

– И ты не жалеешь?

– Нет, – твёрдо ответил Честер. – Это моя жизнь. И только мне решать, что для меня хорошо, а что плохо.

– Да, наверное, – Бекки задумчиво кивнула головой.

– Давай попробуем ещё поспать, – сказал Честер и притянул Бекки к себе в поцелуе.

К осени, когда порез на боку окончательно зажил, оставив на своём месте только неаккуратный шрам, Честер всё больше и больше задумывался о том, что ему срочно надо было искать новую группу. Ему было восемнадцать – многие музыканты к этому возрасту уже не просто разъезжали с гастролями, но приобретали настоящую славу и популярность. А Честер по-прежнему сидел в подсобке клуба и восхищался другими, вместо того, чтобы самому занимать место на сцене.

Несколько раз он сходил на прослушивания – всё-таки в его работе было одно большое преимущество: он вращался среди рок-музыкантов и слово за слово они то и дело передавали информацию, где и кому требовался барабанщик. Однако всякий раз Честера что-то не устраивало. Он не хотел больше временных проектов – он достаточно успел поиграть каверов на свадьбах и днях рождениях. Он хотел настоящую группу, с участниками которой разделял бы взгляды как на музыку, так и на образ жизни.

В ночь на 13 ноября 1966 года он, как и всегда, работал в зале, стараясь совмещать одновременно несколько должностей: уборщик, официант, помощник звукотехника. Он сновал между столиками и танцующими посетителями. От сцены к бару. От бара к сцене. Всё это было настолько привычной рутиной, что большую часть действий Честер делал уже на автомате. Вытереть. Подмести. Отнести заказ… Задеть чью-то чашку. Вытереть. Отнести заказ… Эл и Колин не переставали посмеиваться над неловкостью Честера и дразнили его «Мистером Грациозностью» и «Демоном-разрушителем», но Честер не обижался.

Он возвращался из дальнего угла зала, где кто-то разбил бутылку вина, когда, уже у бара, споткнулся о швабру и налетел на какого-то мальчишку, выбив у того из рук кружку пива. Кружка упала на пол и разлетелась вдребезги, а Честер, не в состоянии подавить расплывающуюся на лице улыбку, поднял взгляд на посетителя, которому «посчастливилось» стать жертвой его неуклюжести.

На вид парнишка был точно не старше самого Честера, примерно его роста, с копной слегка вьющихся рыжеватых волос и вытянутым носом. Он стоял перед Честером, молча изучая его внимательными зелёными глазами, в которых плясали озорные огоньки.

– Прошу прощения, чёрт! Скачи всё конём, я не специально! – Честер улыбался до ушей и ничего не мог поделать со своей идиотской улыбкой. Он чувствовал себя виноватым и понимал, что его внешний вид сейчас говорил совершенно об обратном, но не мог перестать улыбаться.