С креманкой мороженого Флетчер уселся на подоконник. Джек присел рядом на стул.
– Хотел бы я, чтобы мои родители были такими же, – сказал он, рассеянно подбирая ложечкой мороженое.
– Попробуй перевоспитать их, – пожал плечами Флетчер. Конечно, он неоднократно слышал от Джека о неадекватной строгости мистера и особенно миссис Стюарт. Но, зная Джека, он был уверен, что во многом тот сам был виноват в таком обращении с собой.
Джек промолчал.
– А насчёт музыки ты это серьёзно? – спросил Флетчер.
– Ты говоришь, как мой отец.
– Джек, ты придумал себе бесполезное увлечение! – Флетчер опустил голос, стараясь подражать интонациям мистера Стюарта. – Не вижу смысла покупать вещь, про которую ты забудешь через неделю!
Мальчики переглянулись и дружно расхохотались. Хотя в глазах Джека отражалось его внутреннее чувство вины – нехорошо было смеяться над старшими, особенно над родителями!
– Пойдём поможем маме убрать со стола, – всё ещё посмеиваясь, Флетчер спрыгнул с подоконника. – А потом будешь рассказывать ей сказки о том, что ты никогда в жизни не держал в руках гитару!
– Но я правда…
– Ну да, конечно!
– Я правда не!..
– Ну вот, они там будут песенки играть, а я посуду мыть, – показательно ворчал Флетчер, отправляясь на кухню.
– Я помню, как ты ныл, что согласен на что угодно, лишь бы не учиться, – со смехом покачала головой миссис Миллс. – Так что вперёд! – скомандовала она.
Джек снова почувствовал лёгкий укол беззлобной зависти. Миссис Миллс даже приказы отдавала так, что их хотелось выполнять.
– Джеки, готов? Покажу тебе гитарный строй и несколько упражнений. Сможешь делать их дома.
Джек кивнул и приготовился слушать объяснения. Хотя, кажется, он и сам уже начинал о многом догадываться.
– Гитарный гриф, как видишь, разделён поперечными полосами – это лады. Как клавиши на фортепиано…
– Это полутона, – перебил её Джек и смутился.
– Верно, – подтвердила миссис Миллс. – Каждый лад даёт возможность сделать шаг на полтона, а значит, зажимая струну на определённом ладу, мы можем сыграть любую ноту.
Джек кивнул и на этот раз не прерывал объяснения своими комментариями, хотя все эти вещи казались ему очевидными.
– Это шестиструнная гитара. Каждая струна на ней уже настроена на определённую ноту. Самая тонкая, первая струна – это ми. Шестая – тоже ми, но…
– На две октавы ниже? – предположил Джек.
– Верно, Джеки. С тобой приятно иметь дело! – сказала миссис Миллс и назвала оставшиеся ноты. – Соответственно, если играть по открытой – то есть не зажатой струне – у нас получится: ми, си, соль, ре, ля и снова ми. А если на каждой струне мы будем поочерёдно зажимать каждый лад…
– То получим хроматическую гамму, – договорил за неё Джек.
В школе он никогда не был выскочкой и не подавал голос до тех пор, пока его не спрашивали. Да и сейчас он вовсе не хотел хвастаться своей сообразительностью. Но почему-то промолчать было невероятно сложно – ему очень хотелось поделиться радостью только что сделанного открытия.
– Верно, – миссис Миллс перестала удивляться одарённости своего нового ученика.
Разобравшись со струнами, она показала правильную позицию рук и несколько упражнений для растяжки и развития ловкости пальцев.
К тому времени Флетчер уже давно расправился с грязной посудой и наблюдал за уроком, втайне восхищаясь выдержкой друга. Его мама была превосходным и очень терпеливым учителем, но сам Флетчер никогда не мог заниматься дольше часа подряд.
