ДОРОГА К СОЛНЦУ-1 - страница 2

И все это потихоньку во мне зрело, и наполнялось каким-то странным ощущением, что вот-вот все очень плохо закончится. Ну, это как раз не удивительно, у меня всегда если предчувствие – то плохое. Жаль, что это все сбывается только…

Так вот. В какой-то момент, дней за пять-шесть до этого самого дня, который я все пытаюсь описать, я вдруг поняла, что Яр, а часто и кто-то из его приятелей остаются у нас чуть ли не на ночь. Конечно, удивительно, как такое можно было не заметить сразу, но у меня бывает. Когда я отсекла этот момент, пристала к Яру – мне тогда было и не такое можно – на предмет откровенности. И конечно, ничего конкретного не услышала. Почти ничего конкретного. Он только начал мне примеры всякие приводить и спрашивать, что хорошо, а что плохо.

– Вот тут – это плохо или хорошо?

Пример был на редкость гадостный – про СССР и органы их карательные.

– Плохо, конечно, – ответила я. – Что же там хорошего, когда авторитет выстраивают не на доверии, а на силе и запугивании.

– Но правильно. И кстати, куда действеннее.

– В смысле? Убивать просто, чтобы другие верили в справедливость? Или боялись?

– Лучше, конечно, чтобы боялись, – у Яра было очень хорошее настроение. Редкость. – Но это просто правильный поступок. Так как? Хорошо это или плохо?

– Но ведь это нельзя назвать хорошим поступком?

– Правильным. И эти понятия никогда не совпадут, понимаешь? Ты будешь поступать или правильно, или хорошо. При этом, поступить правильно – значит, сделать что-то, что вряд ли не осудят окружающие в лучшем случае, а потомки точно плюнут.

– Я тебя не понимаю. И вообще…

Я замолчала. Это у нас была такая игра. Как бы я хочу собственное мнение высказать, которое не просто моё, а ещё и отрицающее. Яр ухмыльнулся и кивнул.

– Не вижу смысла учиться на исторических ошибках: во-первых, не интересно, во-вторых, неприменимо.

– Тут ты не права. Применимо. Люди-то во все времена неизменны, тараканы у них что тогда, что сейчас – все те же. На том и стоим, тем и управляем.

– 

Ладно, может быть, не подумала.. Но все равно – по мне пока это неприменимо и глупо. И если честно – по твоей ситуации, то в чем разница-то? Если недовольные все равно появятся.

– В том, что правильный поступок не всегда может быть оценен как хороший или плохой. Он вообще под эту категорию не попадает. Можно и убить, если это правильно. А нравится это кому, не нравится – какая разница.

– А что сейчас, в данном и конкретном отрезке происходит? Правильное или хорошее?

Ответил он, как же… А у меня предчувствие. Вечное чертово предчувствие.

Да, предчувствие. Когда-то я пыталась даже умные книги читать – понять хотела, как это работает? Почему именно я? Вопросы все задают, только ответы не всегда находятся. То ли не те книжки я читала, то ли не те слова в поисковик вводила, о все это было… словно не про то. Где-то рядом, где-то на грани, но не то. Вот-вот казалось, что я пойму, и весь мир сразу же встанет на место, все станет понятным, ясным… правильным. Но слова оставались словами, ускользали, а само понимание как-то пряталось за ними, как стыдливая барышня за ширмой. Становилось только запутаннее и непонятнее. Меня это злило, но поделать я ничего не могла. И продолжала читать. Искать.

А еще… еще у меня были сны. Странные и непонятные. И меня они пугали. Нет, не кошмарами и дикими существами. Когда в школе одноклассники делились своими персональными, только им показанными в ночную пору ужастиками, это было, пожалуй, прикольно, и иногда даже смешно. Лучше бы за мной зомби и монстры гонялись. То, что имеет форму – не страшно. Не так страшно. То, что имеет форму, рано или поздно перестанет пугать – станет привычным или будет побеждено. Но как быть со сном, в котором все это – ничто и нигде, и не получается ни представить это, ни победить, ни хоть как-то избежать? Ничто, которое везде вокруг и нигде точно? И иногда я точно знала, что этой ночью мой сон снова будет кошмаром. И я не смогу описать его – я не вспомню, что так напугало.