– Я слушаю, – напряжённо ответила дочь, упрямо опустив голову и рассматривая щели между досками пола.
– Принцесса убежала вместе с возлюбленным из дворца, пока околдованные музыкой придворные танцевали и предавались любовным утехам. Они поселились в небольшом домике в окружении зелёных полей и цветущих садов, а дудочку закопали в тёмном лесу в глубокой-глубокой яме. У принцессы не было волшебного дара, а потому их потомки уже через пару поколений превратились в обычных людей, способных лишь время от времени чувствовать приближение непогоды или видеть вещие сны. Но это была счастливая семья…
Сонии всегда удавалось вплетать в сказки и истории, которые она рассказывала детям и больным в клинике, тонкую ниточку целительной магии. Даже Эдвин, несмотря на твёрдый характер и решительность, почувствовал, как уходит раздражение и успокаиваются нервы. Он не выдержал, выбрался из-за стола и, подойдя к жене и дочери, неловко обнял сразу обеих:
– Лиза… Мы с мамой хотим, чтобы ты была счастлива. Твой дар сейчас сопротивляется и говорит об обратном, и ты, должно быть, видишь нас злодеями, которые хотят отнять у тебя самое дорогое.
Девушка сжалась, закрывая руками уши и не желая больше ничего слышать. Отец отступился, вернулся к своему столу и принялся копаться в ящиках. Мать всё ещё была рядом, поправляла косу Лизы, мягкими движениями поглаживала плечи.
– Ты разумная девушка, – странным голосом сказал отец, после чего послышался щелчок открываемого замка. – Всё, что от тебя требуется, это раскрыть свой разум и понять, что в наших с матерью намерениях нет никакого зла. Только беспокойство и забота о тебе.
Лиза подняла голову и увидела в руках отца небольшой деревянный футляр с изображением сияющего солнца и знаков Ордена Инквизиции.
– То есть вы рассказывали все эти сказки для того, чтобы нацепить на меня миралитовый ошейник и выдать замуж за какого-то фермера из Заречья? – Она медленно поднялась, несмотря на то что мать пыталась удержать её за плечи.
В этот момент никому не пришло бы в голову сказать, будто они с братом Фредом не похожи друг на друга: в её распахнутых от страха и удивления глазах полыхнул настоящий огонь. Сонии с её животом было совсем не просто сдерживать вырывающуюся дочь.
– Лиза, ты поймёшь, всё поймёшь, пусть и не сразу… успокойся!
Освободив руки, девушка первым делом дёрнула за тугие ленточки и распустила стянутые на затылке волосы из надоевшей косы. На её вечно бледном лице проступил румянец, к губам прилила кровь. Сония невольно подумала, что зря, очень зря родители жениха окрестили её старшую дочь «бледной немочью». Оставив попытки усадить Лизу обратно на стул, женщина загородила собой путь к отступлению – прислонилась к двери и сложила руки на груди.
– Это не ошейник, – отец подошёл и протянул Лизе приоткрытую шкатулку, – хотя насчёт миралита ты, конечно, догадалась. Что нетрудно, если каждый день читать учебники инквизиторов.
На зелёном бархате сверкали серебром два тонких узорчатых браслета. Если не задумываться о содержимом – красивый свадебный подарок для дочери. Дорогой подарок. Хватило бы на оплату обучения в Университете… Девушка провела пальцем по искусной гравировке. Причудливые цветы и изящные листья украшали холодный металл. Никаких святых заклинаний или магических формул, даже самого миралита не было видно, его надёжно скрывала скорлупка из серебра.
