Я немного прихожу в себя. Мы со Старцевым редко видимся и общаемся, поэтому странное чувство, которое забурлило в его обществе, ослабевает, и я вздыхаю с облегчением. Не хватало еще влюбиться в хозяина ресторана…
Работа с новым шеф-поваров теперь доставляет только одно удовольствие. Он – классный профессионал, и в отличие от Франциска не пытается меня вечно ужалить и задеть. Мы с ним быстро находим общий язык.
Работа в “Беллини” мне теперь действительно доставляет удовольствие. Еще больше начинает нравиться, когда я получаю первую зарплату.
– Мам, знаешь, я думаю следующим летом мы поедем на море.
– На море? – она удивленно оглядывается на меня, перестав помешивать что-то в скворчащей сковородке.
– Да, море. Я уже начала копить.
Последний раз мы ездили с ней на море, когда я была маленькой. Тогда мы жили в достатке, пока с нами был мой отец. Но когда мне исполнилось восемь лет, он ушел из семьи и больше никак не участвовал в моей жизни. Мама крутилась как могла, обеспечивая нам безбедное существование. И нам хватало – на самое важное и необходимое. И конечно, не было возможности ездить на юга и заграницу или, например, покупать, дорогие телефоны.
– Глупости все это, Ника, – отмахивается от меня мама, возвращаясь к готовке. – Что я там не видела…
Интересно, она правда так думает или просто не позволяет себе мечтать? Иногда хотеть что-то, что тебе недоступно, намного больнее и тяжелее, чем убедить себя в том, что этого и не хочется вовсе.
Старцев все реже появляется в “Беллини”. Не то, что я за ним слежу… Знаю, что у него много других бизнесов. Понимаю, что он так часто появлялся в ресторане, потому что того требовали обстоятельства, но все же чувствую иррациональную грусть. Но вот уже несколько недель я его вижу очень редко и мельком.
Да, у меня были отношения. Но только со своими сверстниками. А Старцев… он – другой. И дело не в том, что он старше меня на одиннадцать лет. Внешне он выглядит офигенно. А в том, как он себя ведет, какая энергетика от него исходит, как смотрит, говорит. Такая грубая, властная мужская уверенность. Непоколебимая, стойкая.
Вздрагиваю, когда вилка падает из рук и звонко стучит об пол, вырывая меня из запутанных мыслей. Наклоняюсь, что поднять ее, а когда встаю, с удивлением смотрю на маленькую девочку, которая стоит в дверях и разглядывает меня.
Она красивая – светлые волосы, яркие, большие, темные глаза, которые выделяются на светлой коже. На ней кофта лавандового оттенка и белые джинсы. Выглядит она удивительно красиво.
– Привет, – начинаю разговор первой.
Ресторан закрылся час назад, а я осталась, чтобы потренироваться в приготовлении десертов. Меня неожиданно увлекло кондитерское дело, хотя в “Гастеро” я работала поваром горячего цеха. В меню “Беллини” были такие заковыристые и сложные, что мне безумно захотелось научиться их готовить.
На часах двенадцать ночи, завтра у меня выходной, могу позволить себе немного задержаться. Я договорилась с Шевцовым еще неделю назад, что буду периодически оставаться, чтобы в спокойном режиме потренировать навыки. Он разрешил мне делать все, что считаю нужным. В пределах разумного, конечно.
– Привет, – голос звонкий, задорный. – Меня зовут Мила, а тебя?
– А я Ника.
– Ты красивая, Ника.
– Правда? – я удивленно приглаживаю волосы. Я не была какой-то необыкновенной красавицей, поэтому неожиданные комплименты получала редко. – Ты тоже.
