– …Устинченко и Шмидт, контролируете выход из подъезда, – прервал её мысли приказ командира.
Иван Устинченко тоже являлся коллегой Динны из полиции эспесов, но очень редко выезжал на места в составе группы захвата, так как не обладал хорошей физической подготовкой. Поэтому, услышав его фамилию, девушка удивилась ещё сильнее. Как это понимать? Иван сейчас нужен в офисе как никогда. Неужели Кимберг решил его потренировать? Но тогда почему на последних учениях Вани не было…
Динна и вправду не представляла, каким образом сотрудники полиции эспесов оказались в этом фургоне, если несколько часов назад одарённые вынесли из Центробанка страшную сумму. Весь отдел обязан работать только над этим делом – вот что казалось разумным. Но вместо этого трое оперативников едут ловить одиночника с огнестрельным оружием – задача явно не их уровня.
– Что же это за ферзь такой, – прошептала девушка, надевая шлем.
Ещё один крутой поворот: всех сидящих в машине отбросило вправо по ходу движения. Она вовремя выставила руку и схватилась за спинку переднего кресла.
– Приготовились, – сказал командир; они подъезжали. Динна сжала автомат. Пара секунд, и скрежет тормозных колодок разрезал воздух: машина резко остановилась.
– Работаем! – прозвучал приказ. Дверь фургона шумно отъехала, и бойцы, один за другим, высыпали наружу. Командир выпрыгнул первым и помчался к открытому подъезду пятиэтажного здания, у которого затормозила машина. Динна вылетела вместе со всеми, мысленно повторяя приказ: контролировать выход из подъезда. Добежав до входа в дом в общем потоке, она шустро отпрыгнула влево прямо перед дверью, чтобы не преграждать дорогу бойцам, следующим за ней, и вытащила из кобуры пистолет.
Вооружённый отряд пробегал мимо неё и скрывался внутри. Стоя на крыльце, Динна на мгновение отвлеклась: почему все следуют напрямую, по одному маршруту, забыв про проникновение через окна? Ведь субъект может ускользнуть от них по какой-нибудь трубе. Но быстро переключилась: на операции нельзя думать о чём-либо другом, кроме непосредственного приказа командира.
Громкий гул от топота ботинок по площадке вперемешку с лестничным эхо доносился до улицы. Ко входу подбежала последняя группа бойцов; один из них отскочил вправо, пропуская своих товарищей и становясь напротив Динны, с другого края крыльца. Девушка быстро узнала Ивана Устинченко: он отличался высоким ростом почти под два метра.
Стоя с двух сторон от выхода из подъезда, они держали оружие наготове и внимательно прислушивались к звукам на лестнице. Динна старалась контролировать не только выход, но и весь видимый периметр пятиэтажки, откуда мог выпрыгнуть субъект: отсутствие бойцов, наблюдающих за зданием с разных сторон, её смущало. Иван сосредоточился только на подъезде, боясь делать что-то сверх приказа.
Послышался грохот – скорее всего, выбили входную дверь. Динна напряглась: именно сейчас должны появиться важные звуки – драки, криков, топота по лестнице, выстрелов. Но ничего подобного не прозвучало ни через десять, ни через двадцать секунд. Неужели субъект успел исчезнуть? Иван покорно ждал, не двигаясь с места и даже не подозревая, что что-то не так.
Прошло тридцать секунд – ничего. Сорок – всё ещё тишина; доносился лишь небольшой фоновый шум на лестнице. Если всё стихло, значит, что-то нашли? Динна всегда боялась тишины, потому что, как правило, это было затишье перед бурей.
