– Лежи, шакал, и не рыпайся! Димон, чего так долго паришься? Снимай и сваливаем, – доносились голоса в темноте.
– Да прилип перстень, как банный лист к заднице! Зараза!
Костя снова попытался вырвать руку из цепких лап шпаны.
– Да он заколебал дёргаться, паскуда! Дайте ему промеж глаз.
Острая боль пронзила тело – такая, что невольно наворачивались слезы. Безвыходность и злость рвали сердце изнутри.
– Отойдите от человека, безбожные окаянные псы! – послышался голос в нескольких метрах от лежащего журналиста.
Удары прекратились.
– Менты! – крикнул тот, который так безуспешно пытался стянуть перстень.
– Да чё ты впариваешь, какие менты?! Ты на него посмотри – у него платье, как у выпускницы школы, и мешок, как у бомжа. Какие на фиг менты?!
– Дед, свалил бы ты по-тихому отсюда, а то как бы тебе двигалку не перебили, – прошипел третий, которого до этого слышно не было.
– Как ты со старым человеком разговариваешь, сопляк? Был бы я твоим отцом, мигом бы на тебе лозу сломал. Пошли вон отсюда, стервятники! – прогрохотал бас старика.
– Всё, бомжара тупоголовый! Щас мы и тебя относкуем по полной, чтобы не гавкал громко.
Разъярённые парни двинулись в сторону деда.
С большим трудом Колесникову удалось подняться на ноги и упереться руками в стену. Боль мешала двигаться, каждый шаг давался с большим трудом. Он посмотрел на человека, который вмешался в драку, защищая его, и понял, что ему нужно помочь, иначе его ожидает та же участь.
Попытался сделать шаг, но острая боль сразу же остановила все попытки.
– Ну что, дедуля, страшно? – сказал, видимо, Димон.
– Да чтоб меня дьявол перевернул и ударил о землю, если мне бояться мерзких подонков! – с этими словами старик с неимоверной силой схватил Димона за шиворот и швырнул вперёд, да так, что бедолага пролетел в воздухе метров пять.
Колесников не поверил своим глазам. Такая сила и ловкость в таком преклонном возрасте – это невероятно!
– Ну, кто следующий? – пробасил защитник.
Остальные члены шайки впали в ступор.
– Кто следующий, я спрашиваю?
Желающих не нашлось. Один из парней, пытаясь оправдаться, заикаясь испуганно заговорил о том, что он тут ни при чём, что попал сюда случайно – и бросился бежать, а остальные за ним.
– Вон отсюда! Чтоб духу вашего не было! – крикнул им вдогонку дед.
На тёмной, пустынной улице его голос прозвучал, как раскат грома.
Наблюдая за этой картиной, Костя присел – неимоверно болела голова. Где-то в подсознании появилась радостная мысль о совершенной мести над подонками – пускай не им, а посторонним человеком, но всё же они тоже почувствовали боль.
Услышав тяжёлые шаги, приближающиеся к нему, он поднял голову.
– Здесь живёшь? – услышал вопрос деда.
– Да, – с трудом ответил Костя.
Тело пульсировало от боли, разрывая его на части. Казалось, что он не сможет ступить и шагу.
– Ну подымайся, парень, пойдём. Какая квартира?
– Двадцать шесть, – только успел ответить Костя и потерял сознание.
Треск будильника вернул его в реальность. Обнаружив себя в собственной постели, несколько минут Колесников лежал, уставившись в потолок, и не мог понять, что произошло. Решив, что это дурной сон – и драка и дед, который швыряет людей на несколько метров и награждает такими оплеухами, что сбивает с ног – он привычными движениями, бодренько, как ему показалось, начал подыматься… и тут же бросил эту затею. Тело обожгло сильной болью, в голове застучало, и он тут же лёг обратно.
