Поднявшись на четвёртый этаж, первое, что Макар увидел, это сгорбленную фигуру около своей двери. Из-под плотно сжатых над головой рук выбились светлые пряди, лицо было спрятано за худенькими коленками. Макар слегка растерялся: «На бомжа вроде непохоже». Одежда старая, но чистая, только вся растрёпанная да у кофты на плече дыра. Стоп, эту кофту он точно где-то видел… и эти волосы… «Ну конечно, слепая девочка… Лиза, кажется». Это с её папашей он столкнулся возле подъезда. Присев на корточки, Макар осторожно дотронулся до плеча девочки. Та шарахнулась, будто от раскалённого железа, и ещё сильнее сжавшись, задрожала всем телом. Из-под сжатых рук донёсся тихий голос:
– Пожалуйста, не надо.
Макар оторопело уставился на ребенка: «Это что ещё такое? Что могло её так напугать?» Как можно спокойнее он спросил:
– Эй, что с тобой случилось? Тебя кто-то обидел?
Девочка не ответила, ну хотя бы дрожь стала меньше.
– Не бойся, меня зовут Макар, я живу с тобой в одном подъезде. Помнишь?
Не зная, как реагировать на молчание явно испуганного ребёнка, Макар опустился рядом на колени. Кашлянув, он в растерянности потёр подбородок.
– Мы сейчас на четвёртом этаже, как раз возле моей квартиры. В голове мелькнула мысль: «Какого хрена я несу? Какая ей, на фиг, разница, где у тебя квартира?!» – Я тебя знаю, тебя же Лиза зовут?
Девочка не разжимая рук кивнула. Макар обрадованно улыбнулся – хоть какой-то диалог.
– Послушай, сейчас тебе ничего не угрожает, я никому не дам тебя обидеть. Давай-ка я помогу тебе встать и отведу домой. Ты ведь на восьмом живёшь? Лиза энергично замотала головой. – Что, не восьмой?
Девочка убрала руки, и Макар увидел заплаканное лицо в обрамлении белых волос, на котором застыли огромные глаза, подёрнутые белёсой дымкой слепоты. Их взгляд проходил сквозь Макара, словно рентгеновский луч, видя нечто недоступное обычному зрению.
– Не надо домой… – голос был приятным, немного охрипшим от слёз. – Извините, я просто ногу подвернула. Сейчас уже всё хорошо. Только собиралась вставать, а тут вы пришли. Мне ещё в магазин надо. Со мной всё в порядке – честно-честно.
Лиза говорила торопливо, как бы саму себя убеждая, что с ней действительно всё хорошо. Она начала подниматься. Макар встал вместе с ней, благодаря чему успел поймать Лизу. Торопясь, она наступила на больную ногу и чуть не завалилась на бок. Подхваченная девочка показалась Макару удивительно лёгкой, почти невесомой. «Какая же мразь смогла её обидеть?!» Макар подозревал, что эту «мразь» он только что встретил у подъезда, хотя и мамаша была та ещё… Одним словом, семейка Адамсов… «Да уж. Не повезло тебе, девочка».
– Ну куда ты пойдёшь с такой ногой? Давай сделаем так: ты здесь побудь, а я за аптечкой схожу. Макару не хотелось вести ребёнка к себе в квартиру после случая с зеркалом. Мало ли что…
От мысли остаться одной на площадке у Лизы противно засосало под ложечкой. Конечно, отчим при свидетелях ничего с ней делать не будет, но сейчас даже сама возможность встречи с ним, вызывала у неё тошноту. А рядом с так неожиданно появившимся дядей Макаром она чувствовала себя защищённой. Он располагал к доверию. Ей нравился его голос, без сюсюканья и фальшивой жалости. Раньше он часто был весёлым, но после трагедии с его семьёй он уже больше не улыбался, но всегда здоровался, спрашивал, как дела, и делал это искренне, в этом она была уверена. Когда теряешь зрение, учишься различать малейшие оттенки голоса, интонации.
