«Ты всегда ждал, что он признает тебя – Вспыхнуло в голове герцога ди Герра. – А он смеялся и называл тебя ублюдком! Твой отец никогда не умел и не хотел тебя любить, считал жалким и слабым!»
Лино побледнел, насколько это было возможно.
«Ублюдок! Я ненавидел твою мать! И ты – такой же выродок, как она!» – Перед Лино встало надменное лицо отца…
– Надеюсь, вам понравился Мой урок. – Добавила Жанна, прежде чем повернуться спиной.
Лино промолчал. Лилит ошеломленно уставилась на девчонку: откуда в ней взялась эта вспышка гнева? Она всегда была кроткой и напуганной. Ах, если бы не приказ Кейна! Липкий страх коснулся великой Лилит!
– Чертова сука! – Наконец выпалил Лино, вскакивая.
Волшебница почувствовала брошенный в спину королевы Дар, но не стала вмешиваться.
Девушку накрыла боль. Казалось, все внутренности вот-вот взорвутся, а кровь вскипит. Жанна истошно закричала, споткнулась и упала на колени. Лопнули сосуды, все помутнело.
Будто кто-то пытался разорвать голову изнутри. Она попыталась встать и ответить своими Дарами, но герцог не давал ей опомнится от болевого шока, снова и снова сдавливали тяжелые тиски.
Удары посыпались градом. В отчаянье, Жанна собрала оставшуюся волю в кулак, заставила себя перетерпеть боль. Она наконец почувствовала противника, услышала стук его сердца, ощутила его удовольствие от победы и атаковала!
Со стороны это выглядело странно: только что Лино смеялся, его сжатая в кулак рука взвилась вверх, как вдруг он замер.
Истинный оцепенел. В хрупких девичьих руках сверкнула Нить судьбы.
Это было невозможно! Немыслимо! Только Кейн обладал полной властью над верийцами! Однако же, Жанна медленно накручивала жизнь герцога на руку, намереваясь забрать душу целиком.
«Отпусти!» – Прозвучал в голове приказ.
«Нет!» – Заупрямилась Жанна, даже не удивившись тому, что слышит голос Кейна.
Раздался чуть слышный смех, кто-то толкнул в самое сердце. Жанна провалилась в забытье. Это и спасло Лино от смерти.
***
Жанне не хотелось возвращаться в спальню короля, где все напоминало о ее владельце.
О дне после церемонии, когда их кровь смешалась, а души сплетались в узор снова и снова, сознание сливалось в одно и Жанна не могла отличить свои мысли от чужих.
До самого заката Кейн и Жанна сидели напротив друг друга. Во всю огромную комнату раскинулась сеть. Голубые и золотые искры перетекали по линиям, образовывали новые витки. Мысли кружились вереницей, проносились перед глазами картины: чужие миры, непонятные для Жанны отрывки чьих-то жизней. Она не могла уловить взаимосвязь. Лишь понимала, что перед ней воспоминания Кейна.
Слишком длинной и слишком жестокой была жизнь верийца. Слишком быстро крутился калейдоскоп событий. Наконец, разум перестал воспринимать реальность, блаженное забытье поглотило девушку. Когда королева пришла в себя, перед ней была Одетта Солейн....
Жанна поняла: к скреплению уз верийцы относятся строже, чем к физической близости.
Она удивилась, когда обнаружила, что иметь фаворита или любовника – в порядке вещей для аристократов. Лилит снисходительно объяснила: сложно сохранить интерес друг к другу на протяжение веков. Это даже дико – требовать бесконечной верности от своего супруга, когда самое ценное – Душа – уже принадлежит тебе всецело.
Сама по себе физическая близость не имела никакого значения: верийки становились матерями только в браке. Истинные рождались очень редко, если в семье было двое детей – это считалось хорошей работой жрецов Вереса, что удачно подобрали пару.
