Эрик качнул головой в ответ на реплику князя и указал на синеглазку.
– Эту для моего друга, – рыкнул князь. – И тех двух мне, – указал на девиц, что предлагал Эрику.
Хозяйка заведения хлопнула в ладоши, и девушки повели гостей в свои комнаты.
Синеглазка затворила дверь за Эриком и зажгла лучину.
Она двигалась слишком плавно, слишком чарующе. В комнате пахло совсем не так, как внизу. В неказистой глиняной чашке дымились какие-то благовония.
Чуткий нос лекаря угадал запах сандала и лепестков роз.
Тяжёлой походкой мужчина пересёк комнатушку и плюхнулся на кровать.
– Твой друг сказал, что ты не говоришь по-нашему. Как вот с тобой быть? Что делать-то? – бубнила девушка, снимая с себя одежду. – Надеюсь, в ваших краях извращений не любят. С таким детиной я же не справлюсь, если ты решишь чего непотребного учудить. Имени не спросить даже. Вот и чего тебе хочется, дикарь неотёсанный?
Девушка скинула одежду и вышла на свет лучины.
– Распусти косу, если несложно, – прошептал северянин, поудобнее устраиваясь на постели.
Девушка ахнула.
– Ты же… Но ведь ваш… А я… – залепетала куртизанка, стыдливо прикрыв лицо руками.
– Если сохранишь мои познания в секрете и будешь послушной, заплачу двойную цену.
Девушка задумалась, переминаясь с ноги на ногу.
Двойная цена, это очень заманчиво. Хозяйка и братья об этом не узнают, и можно будет купить что-то повкуснее пресной похлёбки в таверне.
Но просьба северянина всё же насторожила девушку. Мало ли что крылось за его словами: «быть послушной».
Девушка оценивающе посмотрела на гостя, пытаясь понять: похож ли он на тех извращенцев, после тесного общения с которыми остаются шрамы и синяки на теле.
– Распусти волосы, красавица, – повторил северянин, и щёки проститутки, привыкшей к ругани и мату, зарделись румянцем.
С виду суровый, пугающий до дрожи в коленках мужчина, вёл себя вежливо, покупая её согласие, и она решилась.
– Тройную цену и я сделаю всё, что ты пожелаешь.
Эрик улыбнулся и выложил на тумбу у кровати три серебряных монеты.
Девушка попятилась. Её услуги стоили пять медяков, а сейчас перед её глазами лежало почти несметное сокровище!
В голову даже закрались мысли, что чужестранец всё же не понимает языка и не смог правильно оценить адекватность оплаты. Или это что-то другое?
«А чёрт с ним, вряд ли он страшнее хамоватых моряков из южных земель» – подумала рыжеволосая, решив, что за такие деньги можно и потерпеть. И даже из травм на теле можно извлечь выгоду. Ведь на восстановление товарного вида потребуется время, а значит: пару недель не придётся смотреть на пьяные рожи клиентов.
Девушка выдохнула, принимая окончательное решение, и стала спешно расплетать волосы.
– Не торопись. Медленнее. Позволь мне насладиться твоей грацией, – прошептал Эрик, зачарованный зрелищем.
Девушка повиновалась. Как только её волосы рассыпались по загорелым плечам, она несмело сделала шаг в сторону северянина.
Он не набрасывался на неё, словно оголодавший зверь, и это на самом деле больше пугало, нежели успокаивало.
– Ты смотреть будешь или разденешься? Или в ваших краях занимаются этим в одежде? Говорят, у вас холодно. Вы вообще моетесь?
Эрик улыбнулся и поднялся с кровати.
– Каждую седмицу на пятый день, – ответил викинг, и кожаный нагрудник с наклёпанными металлическими пластинами звякнул, падая на пол, демонстрируя сквозь льняную рубаху бугры могучих мышц. – Не бойся, синеглазая, я не обижу.
