Ястреб, казалось, сейчас взлетит – до того трепыхался его серебряный плащ. Разящая сталь задавала направление следам ног на песке; мечник бил метко, исключительно собранно. Лезвие порой чиркало по Семени – и так тело новорожденного отпрыска впервые познало боль, уронило первые багряные капли. Из глотки вырвался чудовищный болезненный вой, и противники отдалились.
Зеруб опустил центр тяжести. Меч вскинут, блестящий плащ стелется по песку.
Семя с бесстрастным видом зализывало раны. Воитель вновь ринулся в бой и на этот раз встретил отпор.
Танцуя туда-сюда, Семя дернуло головой так, что волосы стегнули Ястреба растрепанной плетью. Меч схлестнулся со смертоносными прядями – и породила их встреча сноп искр.
Искусный воин теснил противника к стене. Семя вдруг подскочило, как от взрыва, – иначе в тот же миг его рассекло бы поперек точным рубящим ударом. Ноги размягчились, упруго толкнули тело от стены к середине арены.
Зеруба это не смутило. Подлинный хищник, он оправдал грозное обличье и ринулся за целью в неистовом, поистине ястребином броске.
Семя вовремя напрягло кожу, выставило плечо, упершись в песок, и меч соскользнул. Тут отпрыск на миг замер: в равнодушных глазах как бы тускло блеснула мысль. Голова описала круг, разгоняя волосы, и те в полете застыли в форме острых серпов.
Всплеснуло искрами, скрежетнуло, как ногтями по камню, – то пряди царапнули по доспеху Ястреба. Он отшатнулся.
Теперь Семя перехватило инициативу и оттесняло врага. Хлесткие конечности разгонялись плетьми и за миг перед ударом твердели, обрушивались на мечника сокрушительными молотами. Белый Ястреб отступал.
Но на его стороне был опыт. В одну секунду зеруб вернул свое и приготовился дать сдачи, занял защитную стойку.
Зазубренные пряди лязгнули по мечу – и в этот миг расслабились, оплетая клинок, резко вырвали его из рук грациозного Ястреба. Его пробросило вперед.
Семя заскочило ему на плечи и стиснуло в каждой руке по пряди. Те стальными проволоками обвили перистую шею Белого Ястреба, и он едва успел просунуть под них ловкие пальцы. Волосы прорезались сквозь латные перчатки, и с них теперь капала кровь.
– Довольно! – низвергся по балконам на арену монарший приказ.
Семя и глазом не моргнуло, лишь крепче перехватывая пряди. Бесчувственные туманные глаза смотрели отрешенно. В мертвой тишине звучали только тяжкие хрипы душимого. Песок вяло кропило багряными каплями. Белый Ястреб корчился в муках, задыхаясь.
– Сиэли, – холодно изрек Верховный Владыка.
В мгновение ока на арене выросла сущность по имени Сиэли, подобная чахлому дереву из заглоченного туманом леса. Длинная, нескладная, она высилась громадиной, хотя стояла на полусогнутых ногах.
Ее плотно облегали темные одежды, притянутые к телу кожаными ремнями. Маска поверх лица была из блестящего металла, с одними лишь глазными прорезями, и под левой чернела нарисованная слезинка.
Сиэли с одиннадцатым Семенем равнодушно переглянулись. Белый Ястреб кряхтел, пятная кровью безупречную поверхность лат.
Тонкой теневой молнией щелкнул между ними резкий удар, сбивая Семя с зерубского воителя. Монаршее чадо впечаталось в стену, взрывая в ней воронку.
Взгляд Сиэли упал на Белого Ястреба, рухнувшего на колени. По скрюченным пальцам змеилась кровь, зато на благородной голове все так же не было ни пятнышка, ни царапинки.
Тишину арены нарушал лишь его кашель.
