- Мухоморы… проклятые…, - часто заморгал Харитон, изо всех
сил борясь со сном. – Но пиздец как хороши… Боль уходит и ничего…, - последнюю
фразу он проглотил, замолкнув и плотно закрыв глаза. А спустя минуту мерно
засопел.
Аяна усмехнулась от беспомощности алмазного магната. Она не
могла не признаться себе, что испытывает удовлетворение от его состояния, но
больше все же от того, что смогла выходить мужчину. Сейчас, по прошествии
нескольких дней, находясь рядом с ним, ненависть её немного поутихла. Не зря
говорят, хочешь побороть страх или ненависть к объекту – побудь с ним наедине.
Узнай его слабые стороны.
Накрыв Белова одеялом и подоткнув со всех сторон, вышла из
домика, проветрить голову, встретить восход новой луны и немного пошаманить.
На следующее утро, проснувшись позже обычного, Харитон не
обнаружил девушку в домике. Как и собаку, по обычаю либо сидящую на коврике у
печки, либо скулящую у порога. Заволновался, но тут же одернул себя. Куда она
денется? Может капканы проверяет, может рыбу ловит или стирает одежду в реке.
Дел у нее было много, а он их ещё и добавлял. Решил попробовать самостоятельно
выйти из домика – натуральная нужда заставляла, да и по свежему воздуху и
солнцу уже истосковался.
Одной рукой опираясь на костыль-палку, задержался в дверном
проёме, делая передышку. Второй, ухватившись за луток двери, обдумывал, как
выбраться из домика и доковылять до уличного туалета. Преодолеть несколько
ступеней одному ему было трудновато.
Огляделся, ища на горизонте силуэт Аяны с собакой, да так и
замер, едва не свалившись за порог.
Девушка, присев на краю небольшого пирса, стирала белье и в
сторону хижины не смотрела.
Рыбацкая лодка мерно билась о край деревянного столбика,
когда она, прополоскав белье, складывала его на корму. Брала из сложенной
стопки другую вещь и приступала к стирке заново.
Ночной туман рассеялся, отступая под солнечными лучами на
середину реки. Вода, прозрачная и тихая, отражала облака и макушки деревьев, и
он досадовал лишь на один недостаток, что не видит её лица. Выражения глаз. И
было так гармонично видеть сжавшуюся девичью фигурку в колыбели водной стихии,
сродненную с природой, единым целым. И он все смотрел и смотрел, не решаясь
нарушить эту связь. Отвлечь своим присутствием. А потом она его еще больше
удивила.
Выполоскав оставшееся белье, спустила лямки майки до талии,
обнажив спину и склонилась над рекой. Зачерпнув ладонями воду, принялась
обмывать тело: плечи, грудь, руки, плеская холодную воду на лицо и всякий раз,
когда вода попадала на кожу, девушка восторженно охала. Быстро обмывшись, Аяна
выпрямилась и села на пятую точку. Опираясь ладонями о пирс позади себя и скрестив
перед собою ноги, обратила лицо к солнцу. Закрыв глаза, сушила влажную кожу и,
вероятно медитировала. Не догадываясь, что за ней следят глаза Харитона. Он
забыл о том, зачем выбрался из домика. Не мог отвести взгляда от ее плавных
изгибов. Вершины одной из грудей, видневшейся ему с того ракурса, в котором он
находился. Волосы ее, заплетенные по обычаю в косы, ниспадали по спине, касаясь
кончиками деревянного настила. Он бы не назвал ее хрупкой – девушка была
достаточно развита мышцами и сильна, если смогла дотащить его - рослого
мужчину. Но было в ней что-то уязвимое, ранимое. И глядя на ее стан никогда бы
не подумал, что в этом молодом теле живет сильная и бесстрашная охотница. Он
однажды уже застал ее за переодеванием, но тогда он был после лихорадки и не
успел оценить ее природную красоту, грацию, изящность. А сегодня неотрывно
любовался, ничуть не стыдясь подглядывания. В своей жизни Харитон видел,
трогал, брал множество разных красивых женщин. Дорогих. Ухоженных. Эффектных и
породистых. Эскортниц, моделей, дочерей и жён партнеров по бизнесу. Но такую,
как якутка - вдова, охотница и затворница, впервые. Мужское желание резкой
волной прострелило чресла.
