– Понимаю. – Евдокия таяла, как эскимо под палящими лучами солнца. Голос ее сделался томным, дыхание прерывистым. – Но конкретики у меня нет. Относительно ваших вопросов… Стас… Впрочем, это можно выяснить, заглянув в картотеку. Я вспомню фамилии, если сопоставлю даты.
– Это было бы прекрасно, Дусенька. – Крячко чуть склонился, и его губы легко, как дуновение ветерка, коснулись мочки правого уха медсестры. Девушка блаженно закатила глаза. – Вы и представить себе не можете, как много это будет для меня значить. И насколько велика будет моя благодарность… А вы ведь знаете, если человек счастлив, то счастливы и все, кто находится рядом с ним. Это еще Бисмарк сказал.
– Кто?
– Не забивайте голову ерундой. Это ведь он не вам сказал. И не мне. А одному своему грозному политическому оппоненту. Но тут важна суть…
Звякнул лифт, возвещая о прибытии на этаж очередного пассажира, и в общем коридоре хирургического отделения появилась полная, преклонных лет дама в небрежно накинутом поверх пестрого балахона белом халате. Компактная кожаная сумочка прижата к огромной груди.
– Извините, – обратилась она к Евдокии. – Как мне найти ординаторскую?
– Направо, и третья дверь с левой стороны. Там написано.
– А Григорий Романович там?
– Не могу сказать наверняка… – Евдокия поднесла ладони к пылающим щекам. – Он в больнице, но… Скоро плановый обход… Вы спросите…
Не утруждая себя словами благодарности, дама круто развернулась и поплыла прочь. Едва ее добротная фигура скрылась за поворотом, девушка почувствовала, как Крячко прильнул к ней всем телом. С уст медсестры сорвался негромкий стон.
– Я поняла, Стас, – ответила она, не оборачиваясь. Их пальцы переплелись. – Постараюсь узнать о Леониде Вениаминовиче как можно больше. Благодарности… Конфликты… Улики, указывающие на возможность международного заговора… Не упущу ни одной мелочи.
– И немедленно звоните, Дусенька. – Свернутый трубочкой клочок бумаги проворно опустился в вызывающее декольте медсестры. – В любое время суток. Я буду всегда рад услышать ваш чарующий голосок…
– А как насчет моего голоска? – неожиданно раздалось слева. – Я могу звонить тебе в любое время суток?
Крячко отпустил девушку и обернулся. Его взгляд встретился со взглядом напарника.
– Это ты? – изобразил на лице неестественную улыбку Станислав. – Уже освободился?
– Простите, если помешал…
– Все в порядке. Мы уже закончили. Не правда ли, Дусенька? – Стас склонился и нежно поцеловал девушку в щеку. Шепотом добавил: – Это мой папа. Проходит у вас ежемесячное плановое обследование. У проктологов. Он грубый, как дикарь, но я люблю его. Родная кровь как-никак. Святое дело. Сами понимаете.
– Да… Понимаю…
– Я буду ждать вашего звонка.
– Обязательно, Стас.
Евдокия быстро засеменила к дежурному посту. Крячко обласкал взглядом ее тоненькую фигурку и протяжно выпустил воздух из легких.
– Мы договаривались, что ты пообщаешься с персоналом, – нахмурившись, напомнил Гуров.
– А я с кем, по-твоему, общался? – искренне обиделся Крячко. – С троюродной сестрой из Днепропетровска? Вот что ты за человек, Лева?! Вечно ко мне цепляешься… Я, между прочим, тут вербовкой занимался. И вербовкой успешной.
– Это я заметил, – скупо улыбнулся Лев. – Только почему-то все твои вербовки носят личностный характер. Ты сам не замечал?
– Какая разница, какой характер они носят? Лишь бы приносили плоды. И под плодами я имею в виду информацию, а не то, что ты подумал… Нам нужна агентурная сеть, Лева, если мы хотим что-то выяснить… Не вот так вот в лоб, напрямую, бесхитростно, как ты это делаешь…
