– Выходит, ты легко прогоняешь их одной своей мыслью.
– Получается, что это так. Надо же! Раньше я над этим не задумывался.
– Это у тебя получается непроизвольно, просто от тебя идут ментальные волны негативного чувства, для них они столь сильны, что эти шмакодявки пускаются наутек. Значит, сильно они тогда тебя укусили!..
– Они не кусаются, жгут их усики… вернее, не жгут, а как бы оставляют память о сильной боли в том месте, которого касаются.
– Мне не совсем понятно, но боль очень сильная и, действительно, напоминает крапиву, но только во многие разы более жгучую.
– Потому их и зовут крапивняками. Отца они не раз кусали, они его не боятся, а прогонять их он не умел.
– И что он делал после этого? Как-то лечился?
– Его лечила мама. Быстро снимала память о прикосновениях. Это она мне говорила про память: даже яд крапивы удалять сложнее, а это совсем легко.
– Жаль, что нет твоей матери.
– Она меня научила, давайте полечу.
Сечень протянул руку. Росс сосредоточился, провёл над чужой ладонью своей рукой, едва касаясь кисти мужчины, словно что-то собрал в кулак и отбросил в сторону…
После нескольких таких действий сказал:
– Всё, я удалил память о укусах крапивняков…
Сечень сжал несколько раз пальцы в кулак, выпрямил и радостно произнёс:
– Действительно всё прошло, рука совсем как прежде, словно и не болела! Большое спасибо! Очень тебе благодарен за исцеление. Тем более, это правая рука – самая необходимая в жизни. Вот теперь я могу показать тебе настоящую рубку на мечах, стрельбу из лука!..
После последовали новые уроки обращения с оружием…
Через час стало темнеть. Они отправились ужинать. За столом был продолжен рассказ о прошлом, о древних людях, постигшей их Катастрофе после явления облака с кровавой планеты…
Продолжался он и на следующий день… Вернее, мужчине приходилось подолгу разъяснять юноше, что такое планеты, звёзды, кометы, космический вакуум, радиоактивное излучение, города, машины, звездолёты и прочее, прочее, прочее.
Правда, перед этим Росс провёл осмотр всего бункера. Сечень помогал удалять ему плесень в банных помещениях. В вентиляционных трубах на сей раз оказались слизняки. Юноша брезговал ими, а потому волевыми импульсами прогнал их обратно в том направлении, откуда они заявились. Хорошенько напугал, чтобы они удалились как можно дальше.
Сечень внимательно наблюдал за этим и кратко заметил:
– Много же они задают тебе хлопот!
– Да я уже привык. Отец говорил, что это даже полезно – заменяет собой утреннюю гимнастику.
– Да, размялись мы с тобой неплохо! – согласился Сечень. Затем задумчиво произнёс: – Мне кажется, что эти твари здесь чуть больше по размерам, чем те, что у нас, да и выглядят они опаснее. Например, у себя я со шмакодявками справлялся успешно, а тут они доставили мне немало неприятностей. Наверное, сказывается близость Богини!
– Богини? А что это за Богиня?
– Как тебе сказать?.. Ты понимаешь разницу между каким-либо растением и, скажем, тлёй?
Юноша кивнул.
– А разницу между тлёй и тобой?
– Понимаю. Но при чём тут Богиня?
– Так вот, между нами и Богиней примерно такая же разница, как между тлями и нами. Они вырастают очень огромными, своей «ботвой» достают облаков. Но продолжают расти и расти.
– А на кого они похожи?
– На корнеплод. А по-простому – на гигантскую репу.
– Вспомнил! Отец водил меня к ней. Несколько раз. Он называл ей Царицей.
– Ты знаешь, где она? Далеко от твоего бункера?
