Среди них я увидела золотой луч. Ауримус.
Я ухватилась за него и заскользила. И почти тут же наткнулась на первую развилку. Остановилась. Свернула на нее и увидела… Себя, сидевшую в центре только что начерченной пентаграммы. А затем то, как проворачивается задвижка, которую я собственноручно закрыла. Открывается дверь…
Понимание, что меня сейчас обнаружат, было таким сильным, реалистичным, что я не смогла удержать концентрацию и вылетела из транса, как пробка из бутылки игристого. Благо волоком по паркету не протащило…
– Да чтоб тебя! – в сердцах раздосадованно выдохнула я. А затем пришло осознание: сюда идут.
И точно, в коридоре послышались приближавшиеся шаги. Времени, чтобы все стереть, уже не оставалось.
Лихорадочно огляделась и… Шкура! Схватилась за нее и потащила на себя.
К тому моменту, как щелкнул замок, пентаграмму надежно скрывал мех, свечи были убраны, а я сама ужом ввинчивалась под кровать.
– Меня забыла! – раздался писк откуда-то рядом.
Я так и замерла. Первой мыслью было: я все же тронулась умом. Жаль. А второй… Второй случиться не успело, потому что кинжал тоненько, но требовательно заверещал:
– Чего разлеглась?! Хватай меня и хоронись!
Я, особо не думая, цапнула говорливый клинок и закатилась под кровать. Вовремя. В покои зашли. Судя по голосам – двое.
– Проверь, все ли чисто, нам свидетели не нужны, – приказал один. Секунда молчания. А после раздраженное: – Да не сканирующими чарами! Сам глянь. Не доверяю я заклинаниям…
– У тебя паранойя. Здесь никого нет, – сварливо отозвался второй.
Но, противореча собственным словам, пошел в сторону спальни.
Затворенная дверь, чуть скрипнув, приоткрылась, и я смогла лицезреть мужские сапоги. Дорогие, из отлично выделанной кожи, с серебряным шитьем. Они прошлись по комнате и замерли рядом с моим укрытием.
Я поудобнее перехватила кинжал, а в мыслях представила матрицу иллюзорного заклинания, чтобы активировать ее. Но тут сапоги повернулись на каблуках, и тип вышел, так и не затруднив себя тем, чтобы нагнуться или заглянуть в платяной шкаф.
– Я же говорил, там никог…
А затем все стихло. Я не сразу сообразила, что говорившие накинули полог безмолвия.
– Ага, он, – тихо заговорил в моей руке кинжал.
Я уставилась на клинок, который держала в ладони. Одно из двух: либо я говорю вслух, либо у меня галлюцинации и голос клинка звучит лишь в моем воспаленном воображении.
– Кстати, спасибо, что пробудила, извечная, – между тем произнес этот болтливый ножичек.
А я тихонько ущипнула себя свободной рукой. Было больно. Очень. А клинок и не думал умолкать!
– А если не секрет, от кого мы прячемся? И какой сейчас год?
Все же, похоже, это не бред. Или очень уж правдоподобная галлюцинация. Я посмотрела еще раз на оружие. В навершии его рукояти был изумруд, который сейчас светился зеленым и подмигивал.
Ладно, примем пока за данность, что все это происходит реально.
– Кто такая извечная? – задала я не самый умный из вопросов. Но это было первое, что пришло в голову.
– Как кто? – изумился кинжал. – Ты, конечно. Дочь ночи… Хотя… Ты не очень-то похожа. Слишком румяная и неуклюжая. Но если бы в тебе не было ни капли крови стригоя, ты бы не смогла меня пробудить своей кровью, – убежденно закончил он.
Хорошо, что я лежала. Потому что такие новости определенно выслушивать стоя опасно для здоровья.
Стригои, если верить лекциям по истории магии, вымерли еще до окаменения драконов. Кровососы были могущественной расой, но что-то не поделили с крылатыми. А после этого почили с миром. Впрочем, и ящеры после этого как-то подозрительно быстро начали превращаться в статуи.
