Мие не раз приходилось в жизни бороться не только за собственные интересы, но и отстаивать чужие. Она яркая известная личность, бескорыстно помогала другим и порой эту помощь было тяжело совершать. Мия непременно отвоюет себе вечную жизнь в вихре жестокого противостояния. За отведённый день она точно раздобудет себе билет в бесконечность. С её возможностями это казалось несложно, а после того как Мия побывала на небе и получила благословение, она чувствовала себя во всём уверенной и защищённой. Она точно сумеет всего добиться! Теперь она безупречная, улучшенная версия прежней себя! Теперь Мию не остановят никакие страхи, никакие сомнения ей нипочем, все преграды для неё преодолимы. С силой господа в сердце она пройдет все препятствия, что возникнут на пути. Этим Мия была воодушевлена. Она ни за что не сдастся. Будет хвататься за любые обрывки памяти истинной духовной сути, которые помогут исполнить волю всевышнего и смогут привести к вере других людей.
Мия сердито посмотрела на ведущего и приняла букет, выдавив на публику непривычно фальшивую улыбку. Человек во фраке подмигнул и, надев шляпу, скрылся в торжествующей толпе выступавших.
Расталкивая столпившихся у входа людей, в операционную ворвались остальные участницы группы. Лиццу, Джои и Шотоха сразу сомкнули Мию в объятьях, таких крепких, что едва позволяющих дышать.
– Мия! Мия! Ты жива! – кричали они и тискали её так, что чуть ли не душили.
– Воздуху, кх-кх! Дайте воздуху! – пыталась вырваться она.
– Вот это потрясение! Мы так волновались! – в один голос проговорили Джои и Лиццу.
– От тебя лекарствами горько несёт. Что за парфюм? – поинтересовалась Шотоха.
– Не обнюхивайте меня пожалуйста, – смутилась Мия.
Со стороны входа в операционную послышались щелчки фотокамер. Перед глазами ослепительным мерцанием пронеслась череда ярких вспышек.
– А ну выдворить всех вон! – рявкнула на охрану Шотоха.
После нескольких громких возмущений и грубых толчков служба безопасности выгнала всех посторонних, оставив музыкантов одних.
– Что ты удумала?! В могилу нас решила свести?! – воскликнула Лиццу и вмазала Мие пощёчину. – Как ты могла так нас напугать?!
– Мы места себе не находили! С ума сходили! – негодовала Джои.
– Ты задницей соображала, когда нас так разыгрывала?! – возмутилась Шотоха.
– Я сама не знала, – неуверенно оправдалась Мия. – Простите девочки, простите.
– Больше никогда так не делай!
– Обещаю не буду, – с грустью произнесла она и взглянула на подруг.
Они стояли перед ней всё те же милые, родные, доверчивые. У Мии случилось озарение и глядя на их измученные лица, она словно почувствовала наполнявшие их нутро души, некогда жившие вместе с ней на небесах. Мия все их близко знала и вспоминала чуть ли не по небесным именам.
– Лиццу, Джои, Шотоха! – дрожащим голосом произнесла Мия, теперь уже сама подруг изо всех сил обняла и горько заплакала. – Я так скучаю по вам! По всем вам, но вы, как и я пока здесь ничего не помните! Совсем не помните!
– Что? О чём ты? – переспросили Шотоха с Джои и недоумённо переглянулись.
Мия подошла к Лиццу и принялась шкрябать ногтями у неё на груди, как кошка коготками, будто стараясь что-то изнутри достать.
– Лиццу! Где ты Лиццу?! – спрашивала она. – Тебя почти не вижу!
Мия скребла так усердно, что едва не разрывала ей одежду, словно старалась откопать душу.
– Эй, прекрати! – взяв за ладони остановила её подруга. – Что ты делаешь?! Я здесь!
