– Не пытайся манипулировать мной. Мне навязать чувство вины у тебя не выйдет. Я просто надеюсь, что ты меня понял, – Арс наклонился ближе, проговаривая по слогам: – Не подходи к ней.
Его тон – сплошной лед.
– Чувствую, она уже сама ко мне не подойдет, – Мир усмехнулся.
– Да. Но проверять не советую. Чего ты собирался добиться этим? Что за идиотская пародия на месть?
Мир пожал плечами. Такой беспечный жест. Несерьезный. Будто они говорили о погоде или о том, чем планируют сегодня ужинать. Арс снова почувствовал внутри себя закипающую, ядовитую злость. Ванессе было больно из-за всего того, что Мир ей внушил за это время, и это вся его реакция сейчас?!
Арс сжал челюсти. Вперил уничтожающий взгляд в Мира, ожидая ответа.
– А что ты мне предлагаешь? – с той же усмешкой он чуть прищурил глаза. Только вот усмешка была снова фальшивая. Наружу прорывалась горечь хронической печали. Арс почти чувствовал ее на языке.
И тут вдруг – осознание. Оно буквально было на поверхности, даже далеко тянуться не пришлось.
Мир все еще любил Лею. Все еще не мог отпустить. Позволить себе идти вперед.
– Жить дальше, – бросил Арс.
– Как? – Мир покачал головой. – Я не понимаю. Тебе будто было плевать. Ты слишком легко простился с ней. Слишком легко забыл. Ты не любил ее так, как любил я.
– Ты не знаешь, через что я прошел. Ты ни-че-го не знаешь. Я сломался так же, как и ты.
– Ты любил ее?
– Любил. И отпустил, когда было нужно. Когда время пришло.
– А сейчас?..
– Я помню ее, – Арс закусил щеку изнутри. Отвел взгляд, нахмурившись.
Перед глазами появилась давно знакомая улыбка, которую он видел в последний раз пять лет назад. Искренняя, с очаровательными ямочками на щеках. От нее уже давно не было больно. Она была для него теплым светом, приятным, важным воспоминанием, что навсегда останется где-то внутри.
Арс снова нашел глаза Мира, глядящие то ли скептически, то ли меланхолично:
– Лея была замечательным человеком, и я любил ее. Но я уже давно иду дальше. Нет смысла стоять на одном месте, если от этого не будет никакого прока. Гениальный манипулятор, неужели в этом случае ты сам не даешь себе идти дальше? А ведь давно пора. Ее жизнь, к огромному сожалению, закончилась, но твоя продолжается. Так живи ее, блять. Иди и живи. Лея бы не хотела, чтобы ты вот так слонялся без смысла годы напролет, лелея свою память о ней и свои чувства.
Мир хохотнул:
– Я тебя умоляю! Лее было наплевать на меня.
Арс покачал головой:
– Нет, никогда. Никогда ей не было плевать на тебя. Ты был дорог ей, несмотря на все, что делал, несмотря на то, что вел себя как ублюдок. Она переживала за тебя. И она всегда переживала за твои чувства, хотя ты ни хера не стоил из всего, что она делала для тебя, – последние слова Арс просто выплюнул, снова чувствуя злость. Он разгонялся, словно болид на Формуле-1, и с каждым новым поворотом его заносило все сильнее, грозясь вынести с трека в любую секунду. – И после всего, что произошло, ты все равно продолжаешь поступать как гребаный мудак. Ты ломал Лею. И сейчас ты ломал Нессу. Ради чего, твою мать?! – процедил Арс, все же контролируя громкость голоса, чтобы этот разговор не стал достоянием всей кофейни.
В конце концов, это был разговор лишь их двоих. И прерывать отдых или работу других людей громкими разборками Арс не хотел.
Мир не отвечал некоторое время. Сверлил его взглядом, и в черных глазах виднелась странная заинтересованность напополам с уже угаданной Арсом печалью. Мир размышлял, перебирал мысли в голове. Кусал щеку изнутри. Снова усмехнулся краем рта, но теперь не фальшиво.
