— Ладно, давай свой разрекламированный чай, — отвечаю я беспечно. — То есть давайте.
— Может, тогда на «ты»? Раз уж оба сбиваемся.
Порыв ветра качает машину. Я хватаю стаканчик и делаю крошечный глоток, обжигая язык. Стискиваю подаренную шоколадку. «Спортейдж» трогается.
— Лучше сохранить субординацию. Нашим деловым отношениям это лишь повредит. — Стараюсь не флиртовать с Павлом.
— Мы, вообще-то, выживаем вдвоем на трассе, но окей.
— Не обижайтесь. Я когда вам позвоню наябедничать на Матвея, вдруг придется, то как это будет выглядеть?
— Позвоните обязательно. Он на испытательном сроке.
— А если завалит?
— Обращусь к вам за советом. — Павел сжимает руль чуть крепче. Вновь становится серьезным. — Потому что, если уж совсем начистоту, понятия не имею, как воспитывать подростков. Мне нравится быть ему другом. Но при этом кто-то должен быть еще и командиром. А совмещать это нереально.
Пытаюсь вспомнить, какая у меня есть информация об их семье. В базе номер телефона бабушки, родителей — не-а. Но часто старшеклассники приходят в наш центр сами, без пап и мам, поэтому не заострила внимание. Родители заняты, бабушки-дедушки же на подхвате.
— Я не педагог по образованию, поэтому, наверное, совет дать не смогу. Я настоящий химик. Просто так вышло, что с первого курса подрабатывала репетитором. Планировала остаться в университете и заниматься наукой.
— Потом что-то изменилось?
Расскажешь тут. В двух словах. Почему больше не смогла ходить в свой универ. Особенно симпатичному мужчине, который, вероятно, старается угодить. Городишко на двести тысяч жителей — это просто большая деревня. Взгляды, намеки, улыбочки...
Нет, в такие подробности симпатичных хирургов не посвящают.
— Захотела переехать в большой город, — быстро говорю, улыбнувшись. — И не пожалела.
Мы опять переглядываемся.
— Увы, подъезжаем, — сообщает Павел, притворно вздохнув. Достает из кармана сотовый. — Можно ваш номер?
Наверное, как-то так и происходит знакомство, когда тебе двадцать пять. Судьба сталкивает с приятным человеком, вы обмениваетесь номерами. Назначаете свидание. Занимаетесь сексом. Потому что это приятно и хорошо, потому что оба достаточно взрослые и чувствуете взаимную симпатию. Сексом…
Я вновь смотрю на руки Павла. Сглатываю.
Моих фотографий в сети больше нет. Папа заплатил огромные деньги, их изъяли отовсюду. И продолжают мониторить ежедневно. Но, как говорится, если что-нибудь единожды попадает в интернет, то остается там навечно.
К тому же мы с Адомайтисами из одной деревни.
Павел может запросто попросить мой номер у брата, но он хочет, чтобы я дала ему знак. Мне нравится, что хирург всю дорогу ни на что подобное не намекал и проявляет инициативу лишь тогда, когда мы добрались до места.
Еще немного, и его рейтинг поднимется до семи. И все же… нет. Даже семерки недостаточно, чтобы заставить меня рисковать.
— Если вдруг Матвей начнет прогуливать, я сама позвоню вам или вашей бабушке, — говорю с нейтральной улыбкой. — Спасибо, что подвезли. И за подарки тоже. Хотя и не стоило.
— Пожалуйста, — отвечает Павел, опустив телефон. Смотрит на меня.
— До свидания, — произношу быстро.
— Отличного праздника.
Я застегиваю пуговицы на шубе, натягиваю шапку на уши. Улыбнувшись напоследок бармену-водителю-хирургу, выхожу из машины.
Сердце почему-то колотится, в животе пусто — я немного нервничаю. Мы пробыли в пути больше часа. Улыбка растягивает губы. Фух. Вау. Как бы там ни было, я хорошо провела это время.
