Ведь как? Чем больше денег — тем больше обязательств. Чем выше статус, тем сложнее тебе дышать полной грудью. Я не свободен. В нашем мире вообще свобода — понятие относительное. Насмешка. Все мы принадлежим кому-то другому, а свобода — мираж. Вот и все. Я с этим давно смирился, но от этой Жени так и веет юной, чистой душой, полной ветра и легкости. Она пока свободна. Она пока вольна делать, что хочет.
Пока.
Время это быстро закончится, девочка. Скоро ты пойдешь учиться и не будешь больше принадлежать себе. Будешь зависеть от других. Потом твоя семья. Сборище каких-то конченных маргиналов, которые, если ты им позволишь, поставят тебя в любые позы Камасутры и выдерут и в хвост, и в гриву. А потом какой-нибудь ушлёпок наденет тебе кольцо на палец, и все. Ты — мертва. Пуста. Нет в тебе ничего, только оболочка.
Но пока ты еще здесь, Евгения. Рядом. И я готов продлить этот миг твоей свободы, но только при одном условии: ты разделишь ее со мной. Отдашь мне все свои ощущения. Да. При таком раскладе я спасу тебя из лап твоей чокнутой мачехи, как диснеевскую принцессу. Жаль только, что я не принц. В сказках договоров не было, но у нас будет.
Будет.
И, кажется, совсем скоро, потому что, клянусь, я мысленно трахнул тебя во всех позах, и мое воображение начинает здорово давить. Примерно также, как моя ширинка.
Мне этого уже мало. Смаковать не получается — страдать да. Оттягивание момента не улучшает вкус напитка, не в твоем случае. Оно приносит мне дискомфорт, а знаешь, что я не люблю больше всего? Захлебываться от негатива без повода. Потому что ты уже моя, просто пока этого не знаешь, девочка.
Шумно выдыхаю, когда она убирает волосы наверх и ловко закалывает их ручкой, потом откидываюсь на спинку стула и смотрю в потолок.
Нет. Ты сегодня с утра решила поиграть с огнем, хорошо. Мой сладкий мотылек. Хорошо.
Время вышло, я готов признать: больше нет сил растягивать, Ев-ге-ния.
Женя
Кое как мне удается справиться с эмоциями и даже взяться за работу. То и дело дергает, если честно. Довод сегодня явно не в духе. То тут резко стукнет клавой, то громко цыкнет. Наверно, и на Олимпе бывают тучи.
Вздыхаю. Мне то откуда знать? С мачехой не пересекалась всю неделю, Милу не видела — и это уже благо. Первая уехала с бабкой «оздоравливаться» в Старую Русу, а вторая все никак со своим Васькой разобраться не может. Вообще, меня, конечно, поражает отношение ко всей сложившийся ситуации. То есть, я должна была бросить учебу, а Инна не может даже отменить поездку. Слышала, как она выговаривала своей такой же токсичной подружке, что «давно обещала свекрови», а по факту просто планы не готова была рушить.
Зато мои — всегда за добрую душу. Я же для нее всегда человек второго сорта, ну и плевать! Зато она не знает, что я нашла работу, и думает, что как только деньги у меня кончатся, приползу вниз брюхом челом бить.
А то как же.
Не могу нарадоваться, представляю, как вытянется ее круглая физиономия, когда она поймет, что я не собираюсь прогибаться. Даже если из дома выгонит — плевать. Пожить мне тоже есть где. Так то!
Уделала считай.
Вот бы еще продержаться хотя бы пару месяцев здесь…И дело тут не только в моих чувствах к начальнику. По крайней мере, я так думала, когда пришла на работу, но ближе к вечеру перспективы стали туманными еще по одной причине.
Внезапной такой.
Я уже привыкла, что Довод постоянно с кем-то говорит по телефону или что-то печатает. Вообще, иногда мне кажется, что он — киборг. Человек так много работать просто не может! Но он может. Так сосредоточен, отдан делу на сто процентов — понятно почему он миллиардер. Этой многозадачности и потрясающей работоспособности остается только завидовать, да учиться. Хотя бы исподтишка. Я напрямую до него докапываться не решаюсь и никогда, наверно, не решусь, но кто мне запретит подглядывать? И мотать на ус? Никто. Этим я и занимаюсь.
