Дождь в наших сердцах - страница 49

Слова о доверии выбивают меня из колеи, и меня начинает трясти. Каждый раз, когда я доверялась какому-то человеку, тот предавал меня. Почти каждый в моей жизни предал меня. Как мне верить людям? Как мне верить в любовь?

Зашедшая в комнату Лили прервала мои философские споры с самой собой в голове, и я поставила серию на паузу, вынырнула из-под пледа, и посмотрела в сторону тети, стоящей у двери изнутри.

– Чем занимаешься, Гномик?

– Сериал смотрю.

– Давай, вставай, – ободряюще сказала тетя, сложа руки на груди и натягивая на свое лицо фирменную улыбку.

– Куда? – не понимала я.

– Сходим вместе в магазин, хорошо? Тебе нужно развеяться. Заодно поможешь донести сумки, ладно?

Отказывать ей было всегда тяжело. По правде говоря, идти сейчас я совершенно никуда не хотела, но не помочь Лили я тоже не могла, поэтому не оставалось никакого другого выхода, кроме как кивнуть головой.

– Вот и отлично. Давай, у тебя минут двадцать.

Перед выходом Лили снова улыбнулась мне, и я постаралась улыбнуться ей в ответ как-то более увереннее и правдивее, но сомневаюсь, что получилось. Закрыв крышку ноутбука и стянув с себя плед, я встала с кровати. Нагнувшись назад, чтобы хрустнуть спиной, я чуть не упала, – снова темнеет в глазах. Эти эффекты от лекарств меня начинают раздражать и пугать. Я могу упасть в обморок в абсолютно любое время. Надо будет поговорить со Стейси о смене препаратов или и вовсе их отмене.

Открывая скрипучую дверцу своего шкафа, я достаю вешалку, на которой весит мой черный свитер. Напяливая его на себя, я недолго думаю над выбором штанов и приступаю к прическе. Уже через десять минут, а не двадцать, я была готова.

– Лаура, подойди сюда, срочно! – ее взволнованный или даже напуганный голос эхом отдался в моей голове, заставляя сердце сбиться со своего ритма.

Скользя тапками по темному линолеуму, я галопом несусь на кухню. Лили стоит над бабушкой, пока та сидит на стуле, хватаясь за сердце. У меня начинают труситься руки, мутнеть в глазах. Я начинаю обдумывать самые плохие варианты развития событий. Однако я быстро прихожу в себя и бегу в комнату бабушки, чтобы найти там лекарства. Копаюсь в ее аптечке, нахожу и таблетки, и капли. Все, что может ей помочь. Все, что поможет мне не потерять ее.

– Сколько капель?! – растерянно кричу я. Руки все также сковал тремор, и маленькая баночка в моей руке чуть ли не выпадает.

– Двадцать, – сдавленно отвечает бабушка.

Несколько капель капают за стакан, сам стакан пляшет в моих руках. Я затаиваю дыхание, чтобы сконцентрироваться. Не знаю, сколько времени мне понадобилось, чтобы сделать это, но вскоре стакан оказался в руке Лили, которая подносила его к губам бабушки. Я растерянно наблюдала за всем этим.

Все стихло лишь спустя минут сорок. Бабушке стало лучше, однако мне – нет. Я все еще была в том затуманенном состоянии, когда не можешь нормально соображать. Лили сказала, что останется с бабушкой и попросила меня саму сходить в магазин за всем тем, что ей нужно было. Было уже полвосьмого вечера, ночь плавно опускалась на землю, создавая на улице темный мрак. С тех пор, как в Бруклин вернулся Юджин, я стала бояться ходить по вечерам одна. В сердце стоит волнение, которое наводит на мысли, что за каким-то углом затаивается Юджин. Он всегда рядом, только ждет момента, чтобы выпрыгнуть.

У меня было много времени, чтобы подумать вообще над тем, для чего он вернулся. И, скажу честно, ни к кому толковому выводу я так и не пришла. Вся его семья находится в другой стране – я уже успела проверить все его социальные сети. Он нигде не писал, зачем он вернулся в этот город. Я отказывалась верить, что ради меня. Правда глупо. Мне хочется узнать зачем, зачем он снова вернулся в мою жизнь, но с другой стороны… Я не хочу видеть его и что-либо слышать о нем. Раздвоение личности. Об этом мы с миссис Стейси тоже говорили, кстати.