– Я бы вернулся домой, а все разинули рты… – упорствовал гном. – Все бы сказали: «А вот и наш Рослик! Его не было в родном лесу столько лет, и смотрите-ка, этот парень теперь настоящий богач!».
– Мелкий, мать твою! – рявкнул Алекс.
– Отстань! – Рослик захныкал.
Леона только хлопала глазами: что эти двое опять устроили?
– Мелкий, ты всё понимаешь.
– Не понимаю, отстань!
– Мелкий, я ведь дал тебе не одну, а две золотых монеты.
– Не было такого! Ничего не помню!
– Слушай, я всё верну, когда мы приедем в столицу.
– Нет! Нет! Нет! Вы жадные людишки!
– Мелкий, я не человек. Я верну тебе вдвое больше.
– Нет! Ты еще за первую монетку не расплатился!
– Мелкий, пожалуйста. Я верну тебе в десять раз больше.
– Не отда-ам! Моя последняя моне-е-етка! Я бы показал ее в родном лесу-у! Все бы сказали: «Смотри-ите, этот парень теперь настоящий бога-ач!».
– Мелкий, пятьдесят. Ты мне даешь сейчас вторую монету, а я тебе потом за обе – пятьдесят.
Рослик тут же перестал плакать и недоверчиво покачал головой.
– Врешь…
– Не вру. Слово дракона.
Широко распахнув глаза, Леона смотрела на наглого, бесчувственного, высокомерного… На Алекса. Впервые за последние дни он не казался ей таким уж высокомерным. Пятьдесят монет? Он правда подарит гному пятьдесят золотых монет?
Рослик нырнул в карман, повозился там с полминуты и вынырнул обратно.
– Подставь ладонь, – сказал он.
Алекс протянул руку, и Леона смутилась, потому что он едва не коснулся ее груди. Рослик перевесился через край кармана, положил на широкую ладонь золотую крупинку, наклонился еще и подул. Хлоп! Вместо блестящей крупинки на ладони у Алекса лежал золотой.
– Ну, Мелкий, с меня причитается, – улыбнулся Алекс.
Он шагнул к воротам и громко постучал.
– Рослик, да как ты это делаешь? – пробормотала Леона.
– Я ведь семьдесят лет прожил в доме феи, чтоб ей пусто было, – фыркнул гном. – Я получил от нее магический дар – кстати, в отличие от твоего, мой дар хотя бы полезный. Могу уменьшать любые предметы и обратно увеличивать. Виолетт – ну, ты знаешь, – практичная особа. Ей надо было, чтобы я притаскивал из кладовой и подавал ей разные штуки, когда она варила свои зелья.
Леона вздохнула. Да уж, у Рослика и правда полезный дар. В отличие от ее собственного.
Тем временем окошко отворилось, и из него снова высунулось дуло охотничьей двустволки.
– Мы нашли деньги, – сказал Алекс.
– Три серебряные монеты, – ответил хозяин дома. – На меньшее я не соглашусь.
– Мужик, убери ружье. – Дракон повысил голос. – У меня сегодня был не самый лучший день, и сейчас я голоден и зол. Не надо злить меня еще больше. Я не угрожаю, я правда мирный. Но если понадобится, я твой забор просто снесу.
– Ишь ты, – пробурчал усатый, но ружье все-таки опустил.
– А насчет серебра… – продолжал Алекс. – У нас есть кое-что получше.
Он поднял руку и показал монету, зажатую между большим и указательным пальцами.
– Золото? – Усатый вытаращил глаза. – Ну, раз так, пущу вас. Вон, на сеновале спите. Только дверь в дом на засов закрою, и двустволка всю ночь рядом со мной лежать будет, ясно? Давайте сюда свое золото.
– Ты получишь деньги, – сказал Алекс, – если дашь нам еще еды. Сегодня хорошо поужинать, а завтра – с собой. Много.
– Идет, – кивнул хозяин. – Будет вам еда. Заходите. И без шуточек! Предупреждаю, скоро сыновья мои с поля вернутся, а они парни крепкие.
Ворота со скрипом отворились; Алекс взял Леону за руку и повел за собой. Леона не стала вырываться – усатый мужик с двустволкой не внушал доверия.
