Я медленно направился к навесу королевы Клотильды.
5
Всё чин по чину, честь по чести, Драконы знают в этом толк, я низко поклонился и испросил у её величества соизволения пригласить несостоявшуюся вдову ещё раз.
— Вы не просили его в первый раз, милорд, с чего решились во второй?
— Признаться, красота и величие ваше милости смутили провинциала настолько, что я допустил преступную небрежность.
Низко кланяться в подобной ситуации весьма разумно, короли всех мастей любят, когда перед ними пресмыкаются, но женщине на троне нужно ещё и восхищение. Удивительно, как венценосные особы падки на лесть, но удивительно и другое: насколько быстро они чувствуют фальшь, если не дуры!
А её величество Клотильда несмотря на свою незавидную женскую долю, что было заметно по усталости и отчаянию в глазах, не смирилась с тем, что не познает любви, хотя умом понимала: запрещено. Тут важно не переборщить, иначе женская зависть убьёт мою жертву раньше, чем я нанесу последний удар.
— Госпоже Ниаре Морихен не пристало танцевать, она скорбит, — поджав обескровленные губы, превратившиеся в тонкую линию, произнесла королева и хотела было махнуть полной рукой, лишённой всяких украшений, кроме единственного — обручального кольца — чтобы отпустить наглеца, посмевшего просить больше, чем она могла дать. И её рука остановилась на полпути.
По лицу её милости прошла судорога, которую можно было принять за нервный тик, но я сразу почуял, откуда ветер дует. Ниара выпрямилась, натянулась как струна, и Тьма из её глаз потекла наружу, языками чёрного пламени, от соприкосновения с которым становится так холодно, что даже мне не терпится отойти на шаг, а то и два.
— Но я милостива, — просипела королева. — Один танец ничего не решит. Или два. Простите, я сегодня рассеяна.
Она попыталась улыбнуться, но как каждая жертва ведьмы даже помыслить не смела, что находится под чужим влиянием. Чёрные языки холодного пламени меж тем побледнели и пропали, как утренний туман с наступлением дня.
Ниара выглядела едва ли не более усталой, чем её жертва. «С непривычки», — отметил я про себя и с поклоном протянул ей руку, подойдя так близко, будто имел на это право.
— Вы настырны, милорд, но сегодня я вам благодарна за настойчивость, — произнесла она, когда мы снова соединили руки, и моя ладонь оказалась на её тонкой талии, затянутой в корсет по старинной моде. Геранта тоже любила подчёркивать красоту и хрупкость своего тела.
Когда мы с пророшлой принцессой танцевали, на пол сыпались искры её дара, тогда она была замужем, а я свободен. Сейчас свободной была моя жертва, но не я.
— Почему вы пригласили меня, а не свою невесту? — Ниара хотела быть дерзкой, смотрела в глаза и улыбалась.
Мол, что я там отвечу!
— Она мне не невеста, хотя была бы не против.
— Так говорят все «пока не женихи», впрочем, это не моё дело. Я благодарна, что вы вырвали меня из болота, милорд Рикон. Отчего-то ваше имя кажется знакомым.
И снова пристально посмотрела в глаза. На минуту мне показалась, что за тёмными глазами девушки проступила сталь Геранты. Это моя леди выглядывала из прошлого и спрашивала: «Ты доволен?»
— Думаю, вы найдёте сведения о том, кем были мои предки, если захотите. Расскажите лучше о том, как вы нашли алмаз Катринии, мне, признаться, знаком этот камень.
Ещё бы, именно я отдал его Аэлису Второму, чтобы тот милостиво позволил мне жить в «Остром Пике».
