– Эй? – Я аккуратно присела рядом и погладила парня по плечу. Архимаг остался у порога, опираясь спиной о косяк, а страж встал посреди камеры, бдительным оком сканируя пространство. – Ты как?
– Медь, уйди, пожалуйста. – Он не соизволил даже обернуться ни на шум, ни на мое прикосновение. На виске, в вечно спутанных волосах, темнела засохшая кровь. Видимо, гуманным задержанием никто не озаботился, а то и приложили разок-другой – для острастки и профилактики.
– Не угадал. Никуда я уходить не собираюсь.
– А что собираешься? Сидеть за компанию? – Голос у старосты был какой-то безжизненный, равнодушный. – Я плохая компания. Теперь.
– И ничего не плохая, – возмутилась я, – мы обязательно что-нибудь придумаем! Я обещаю.
– Спасибо. – Он сжал мою руку и замолчал.
У меня есть одно свойство – я однозначно не умею утешать. Вот совсем. Никаких благоглупостей в голову не приходит, делать вид бодрый и придурковатый тоже не получается. Поэтому Никсара я просто обняла, уткнувшись носом в макушку. Во что я ему скажу радостного? Если только то, что он будет жить, но и это не точно? Так и просидела все положенные десять минут. Аджим почему-то обозначить свое присутствие не пожелал, а тюремщик благородно не мешал.
– Я еще обязательно приду, – пообещала я на прощание. Ник не ответил.
Нас опять вывели в давешний холл ожидания, сообщив, что пока дополнительных посещений не планируется. На все воля его величества. Архимаг коротко поблагодарил и попросил сообщать ему о состоянии заключенного, если оное будет возможно. Тюремщик пообещал передать просьбу уважаемого заорра в канцелярию. Но для надежности лучше обратиться прямо туда. Дабы просьба не утерялась.
– Медь, подожди немного, – попросил маг, доставая зеркальце. – Решу пару вопросов, и сразу зайдем в Ложу к Гордину. Нужно будет с ним кое-что обсудить. А сейчас я хочу узнать о самочувствии ее высочества. Надеюсь, Флори уже оправилась от потрясения. Пять минут. – И отошел в сторону.
Вот уж чьи душевные терзания волнуют меня меньше всего, так это возлюбленной Никсара. Она-то с персональным лекарем в загородной резиденции папы-короля, а не в замкнутом пространстве на жестких нарах. Могу быть совершенно не права и очень предвзята, но друга мне жаль как-то больше.
Вернулся Аджим, на ходу пряча зеркальце в необъятный карман мантии.
– Я не поняла, а чего это ты так о ней переживаешь? Ник в тюрьме! Он же твой… – Я не смогла сразу подобрать правильного определения для взаимоотношений Архимага и старосты и неуверенно закончила: – Друг?
– А она глупая маленькая девочка, почти ребенок, – устало отмахнулся мужчина и щелкнул пальцами, вызывая портал. – И потом, мы точно не знаем, что там было. Пошли. Что бы я ни думал по этому поводу, Никсара необходимо вытаскивать.
Мы очутились в небольшом тенистом переулке перед странным зданием из серого камня с очень узкими и высокими стрельчатыми окнами. Несмотря на свои размеры, оно как-то умудрялось оставаться незаметным. Вот знаете, есть такие дома, которые не похожи ни на что и похожи на все разом. А это еще и отталкивало, заставляя ускорить шаг, пройти мимо и забыть: то ли строители подобрали максимально неприятный и никакой оттенок камня, то ли из-за каких-то специфических чар. Но место прибытия нравилось мне с каждой секундой все меньше, а сбежать отсюда хотелось все больше.
– Здание Инквизиции, – представил домик Архимаг. – Здесь находится ее основной штаб, если можно так выразиться, и кабинеты высших членов Ложи. Ты же в гостях у Гордина еще не была?
