На нем будет черный смокинг, в глазах живой блеск и непревзойденная улыбка. В руках – букет белых роз. Он мерными шагами подойдет ко мне, я невольно поднимусь. И он произнесет те самые слова: «Я был всегда рядом, но ты не замечала. Я давно уже влюблен в тебя. Знаю, что для тебя я никто, но, пожалуйста, поверь мне. Ты никогда не будешь разочарована. Очень надеюсь, что моя любовь откликнется в твоем сердце. Прими этот скромный букет». Конечно, я скажу, что не знаю его и что мне не нужен его помпезный букет. В этот момент он добежит до двери, щелкнет пальцами, отмахнет челку и в аудиторию войдут два парня с буркой. Под громогласный крик возмущений преподавателя унесут меня далеко-далеко, желательно на Гаваи или Мальдивы, закутав в бурку. И будем жить мы с принцем долго и счастливо, пока что—нибудь да не случится. Но как всегда: «Что-то случится непременно, потому что не бывает так, чтобы что-нибудь тянулось вечно».1
На счет того парня, его звали Анис. Я начала с ним общаться из-за любопытства скорее. Как у них мозг устроен вообще у этих парней? О чем они думают? Потом признаюсь, мне стала интересна сама личность. Хотела узнать, что в жизни его интересует. Есть ли чувство юмора. В конечном счете, не на шутку увлеклась процессом общения. Радовалась каждому полученному сообщению. Иногда не могла сдержать смеха, потому что он был такой смешной. Больше всего мне нравилось его остроумие и дружеская непринужденность в общении. Мы могли часами переписываться обо всем на свете, ну почти обо всем. Конечно, этот момент настал, когда он выудил мой номер телефона. Все было слишком хорошо, чтобы оказаться правдой. Могу с уверенностью сказать, что чувствовала этого человека на расстоянии.
Можете сказать, что это полнейшая чушь, уверяю, что возможно влюбиться в человека, который находится в трехсотнях миль от тебя. Но чем больше время задавало свой бег, тем меньше он мне писал и звонил. Ожидание вестей от него были мучительно долгими. Как итог – разочарование. В душе я все-таки, не переставала верить, что он сделает первый шаг…
Спустя годы, стоя на берегу моря, я не переставала думать о нем. Ноги, омывал прохладный морской прилив. Когда ты на море, чувствуешь его скрытую энергию. Она будто подпитывает тебя зарядом бодрости и жизни. Собранных мною ракушек в руке оставалось все меньше. Одна за другой с загаданными желаниями они устремлялись на морское дно. В мыслях я просила у моря: «Пусть он почувствует, что не один». Но Г. Ю. Цезарь может, был прав, сказав однажды: «Когда любит один – назови это как хочешь: рабство, привязанность, уважение… Но это не любовь – любовь всегда взаимность!»2.
Размышления прервал мамин голос с оттенком гнева: «Быстро вылезай из воды, заболеешь. Как говорится в поговорке: осел, не иди к обрыву, мне обузой станешь…».
– Сейчас, – сдалась я и запустила с размаху оставшиеся ракушки в море.
– Оставь ты её, – громко прозвучали слова тёти Медины, напоминая звон колокольчиков, – Там контроль, тут контроль. Взрослая уже, сама разберется.
Они шли вдоль берега и собирали ракушки, дары царя морского. Я рассмеялась, когда вгляделась в их озабоченные лица, на которых отчетливо была выражена напускная серьёзность. С довольным видом я отправилась к ним.
– Вот видишь, Малика, ракушки мать твоя только своей сестре отдаёт, а мне хоть одну ракушечку бы отдала, сестр, – обращаясь параллельно ко мне и к маме.
