– Ничего, сынок, придет время, и ты станешь великим!.. Вместе с тобой возвышусь и я, мой мальчик. Все в этом дворце будут внимать каждому моему слову, а тебя, самого одаренного и красивого, прославлять и уважать.
– Мама, я не чувствую удовлетворения от жизни – хочу большего! Иногда представляю себя на месте Артавазда, и тогда страсть овладевает мной. Мне мерещится, как все восхищаются моими достижениями, как царь дает самые важные поручения, как, преодолевая опасности, восхожу на вершину горы и разговариваю с богами…
– Аршам, сынок, все исполнится. Кому дозволено больше, тот сорвет с древа желаний самые спелые плоды.
– Я каждый день посылаю богам мольбы. Не хочу подчиняться разуму, жажду возвыситься, преуспеть во всем!
Тщеславный юноша встал с дивана, нежно посмотрел на мать и сказал:
– Мама, мне надо идти. Сегодня кабахи>6. Хочу выиграть, а заодно выведать у Артавазда, какое поручение дал ему царь. В последнее время он ходит задумчивый, отрешенный.
В галерее второго этажа дворца кто-то окликнул Аршама. Обернувшись, он увидел у балюстрады Рипсимэ. Двадцатилетняя дочь садовника мечтала о жизни во дворце, заводила знакомства с сыновьями царедворцев, пыталась понравиться царским сыновьям. Тигран-младший, наигравшись с ней, бросил, Артавазд отверг ее притязания сразу, и вот Аршам… Свежая, изящная, раскованная, она слыла красавицей, умной и образованной девушкой; на нее заглядывались все парни в городе, но она остановила выбор на Аршаме. Вот и сейчас ее карие глаза загорелись, увидев предмет своего обожания. Очаровательная армянка Рипсимэ выглядела потрясающе: изящная фигура, белоснежная кожа, томные глаза, чувственный изгиб бровей, полные манящие губы, небесно-голубое одеяние и золотые украшения.
– А, Рипсимэ! Как поживаешь?
– Ты обещал прийти… Я напрасно вчера прождала тебя.
– Был занят… Вот сегодня кабахи. Собираюсь утереть нос зазнавшемуся
Артавазду! – Юноша был холоден.
– Страшусь признаться, но мое сердце изнывает без тебя, – потупив взгляд, произнесла Рипсимэ.
Глубокое чувство привязанности затмевало ей глаза, сбивало с толку, заставляло сомневаться в обреченности отношений, но… постоянный праздник закончился. На лице Аршама – никаких эмоций:
– Наши отношения – недостаточный повод для свадьбы. Лучше расстаться. Я сын царя, а ты дочь садовника и не пара мне. – Аршам отвел взгляд.
Тень пробежала по хорошенькому личику девушки. Мучаясь в неведении, она уже проплакала в подушку бессонную ночь, и вот сегодня ее пылкая любовь окончательно умирает… Аршам, давая понять, что их отношения угасли, бесстрастно говорил:
– В разлуке есть и привлекательные стороны: мы останемся друзьями, страсть время от времени может вспыхивать…
– Аршам, я познала любовь к тебе, а теперь, как раненая птица, бьюсь об стену твоего равнодушия, теша себя напрасными надеждами… – Боль расставания и горечь разлуки снедали бедную девушку.
Взглянув безучастно на дочь садовника, Аршам вымолвил:
– Девушкам свойственно надеяться, но разумнее не предаваться отчаянию от беспомощности и тоски. Ты красива, все мужчины восторженно смотрят в твою сторону. Так пользуйся этим!..
Юноши из знатных семейств считали честью и священным долгом службу в коннице царя, поэтому состязания типа кабахи и низаки-нетум проводились каждую неделю. Сегодня устроили армянскую конную игру кабахи: нужно поразить цель на быстром аллюре копьем, дротиком или из лука. Темпераментная и азартная игра, развивающая меткость и глазомер, требовала на полном скаку сбить с высокого столба с расстояния 170 шагов чашу, кубок, тыкву или яблоко.
