– Orhes, Taldokch! Borhes de sha, omenus ti opri…
Меня обрызгали васильковой водой. Крик едва не разорвал легкие – тело вспыхнуло, словно обожженное живым пламенем. Перед глазами стелилась тьма, и я слышала не то сильный уверенный голос госпожи Венеры, звавший за собой, выступающий маяком для потерявшегося в ночи корабля моей души, не то яростный шепот талдоха:
– У тебя светлая душа, Анотариэль! Я тебя запомнила, мы еще встретимся! Я приду за тобой, моя вкусная девочка! Приду и поглощу твою душу…
Тело напряглось так сильно, что я слышала скрип натянутых мышц и сухожилий, а в следующий миг – небывалая легкость и темнота.
Родовое гнездо ард Нойрманов, Астория
– Ты уверен, что тебе не нужна помощь Цибуса? – аметистовый дракон, еще секунду назад сверкающий драгоценной фиолетовой чешуей, мгновенно обернулся в воздухе и сошел на длинную каменную площадку уже человеком.
– Циббериуса, ты хотел сказать? Чтобы этот колдун мне под хвост заглянул? – усмехнулся Абелард, оборачиваясь следом. – Или чешую позаимствовал, якобы для анализов? Чешуя повелителя изумрудных драконов стоит куда дороже жалких ста золотых! Я ему это долго пытался объяснить, но он почему-то не слушал. Только мычал в ответ…
– Сложно говорить, когда висишь вниз головой с завязанным ртом, – хрипло ответил дракон, широкими шагами направляясь к каменным дверям, ведущим в замок. Его заметно покачивало.
– В прошлый раз его спасло исключительно вмешательство императора. В этот, боюсь, ничего не спасет.
Мужчина остановился и внимательно посмотрел на владыку драконов.
– Ролдхар.
– Идем, – рыкнул тот, не поворачиваясь к другу.
– Что происходит?
Аметистовый дракон резко вскинул голову и посмотрел на Абеларда безумными драконьими глазами, полными ярости и жажды убивать. Плохо контролируемой и требующей немедленного удовлетворения.
– Тебе срочно нужна хранительница.
– С матерью моей спелся? – хищно сверкнули фиолетовые радужки, а по смуглой коже пробежали аметистовые искры, оборачиваясь чешуей.
– Весьма сомнительная честь. Но, если кто-то узнает, что ты не в состоянии полностью сменить ипостась после оборота, тебя сместят. Подумай об этом. Скоро турнир.
Абелард закрыл открытые аметистовым драконом двери и подвел друга к высокому бордюру. Мужчины остановились, глядя вперед с высоты главной башни родового гнезда ард Нойрманов. Отсюда открывался удивительный вид на Асторию. Легко различался императорский замок, блестевший в лучах полуденного солнца золотыми листами крыш, мерцал защитный купол главной магической академии Гардии, даже сеть дорог, усыпанных повозками и точками людей, сквозь растекающиеся клочья тумана просматривалась отчетливо. А еще – бескрайние зеленые просторы там, далеко-далеко впереди, уходящие за горизонт: изумрудные леса. Родина Абеларда. Его территория.
Тряхнув белокурой головой, мужчина хищно вдохнул свежий воздух и растянул на губах довольную улыбку.
– Как тебе это удается? – совладав с трансформацией и полностью вернув себе контроль над человеческой ипостасью, поинтересовался владыка.
– Хранительница, Ролдхар. Каждому дракону нужна хранительница. Не я это придумал, не я установил.
Владыка скривил губы. Он понимал, что нужна, но не мог вычеркнуть из памяти Раруш. Эльфийка была предана ему до глубины души. Его души. Своей души. Кажется, она у них одна на двоих была и сейчас Ролдхар лишь бесплотный дух. Бесконечная доброта Раруш, мудрость и спокойствие, умение найти нужные слова в любой ситуации – вот что делало ее особенной. Пожалуй, он даже любил ее, а теперь жалел, что так и не успел поделиться своими чувствами. Впрочем, Раруш наверняка о них знала. Такой хранительницы больше нет, и никогда не будет. А другая ему не нужна. Другую он просто уничтожит, не в силах совладать с исконной драконьей яростью. Испепелит дотла и даже не сможет вспомнить об этом.
