– Точно, он это! – воскликнул тотчас же один из них. – Он!
– А не свистишь, Сорока? – с сомнением переспросил второй. – Давно ж видал, поди, да с пьяных глаз ишшо…
– Гад буду, он! – ответил тот и, выставив для верности перед собою протазан, опасливо приблизился. – От нас же с Клаасом тады и сбег.
– Слышь, ты, чучело, – мягко сказал Арнольд, брезгливо перехватывая оружие за древко, – не трогай чучело. А то ведь я тебя тоже… потрогать могу.
– Но-но, ты не очень-то… не очень! – окрысился тот, но смерил взглядом силача и предпочел не связываться. Протазан, однако же, убрал.
– Ишь как… Таки подох, змееныш!
Воспользовавшись замешательством солдат, Арнольд поспешил их выпроводить прочь, пока настоящий дракон не заворочался под настилом. Двумя днями позже помост пришлось разобрать, и теперь им топили печку: по вечерам с неба уже сыпался снежок.
Рудольф пропал без следа. Тил каждый день ходил к нему, но дом стоял пустой и запертый. Проникнуть внутрь никто не посмел. Сам Телли жил теперь в шатре у акробатов. Он подрезал волосы, по предложенью Норы выкрасил их сажей и выходил наружу лишь когда темнело. Кафтан для него одолжили у Олле. Говор у него теперь тоже изменился – челюсть все еще побаливала после удара, язык двигался неловко, всякий раз нашаривая пустоту на месте выбитого зуба. Узнать его никто пока что не узнал, и если бы не Рик, все складывалось лучше некуда.
Нора, чтобы не терять времени даром, взялась натаскивать его на дротики, но результаты были более, чем скромные – Тил попадал куда угодно, только не в цель. Приходилось отрабатывать стойку, рассчитывать силу броска и глазомер, а странное всеобъемлющее чувство видения, так неожиданно возникшее тогда на рынке, никак не могло прийти.
Или не хотело.
Его наставница, надо сказать, отнеслась к этим неудачам неожиданно спокойно.
– Ну что ж, – говорила в таких случаях она, ободряюще похлопывая мальчишку по плечу, – кучность уже есть, осталось добиться точности. Поначалу всегда так бывает. Потом навостришься.
За размышленьями Телли не заметил, как все уснули, один лишь Арнольд сидел у печки, налаживая трофейный арбалет. Вооружившись ножом, он уже развинтил спусковой механизм и теперь возился со стопором. Судя по тому, с какой уверенностью он обращался с оружием, Тил решил, что арбалет Арнольду в руки попадает не впервые. Но удивило мальчишку другое – силач, похоже, всерьез готовился к бою.
Дождь все лил и лил. Промасленная ткань шатра помаленьку начала протекать, тонкие струйки сбегали вниз по стене и отблески огня отражались в этих блестящих дорожках. Рик угомонился и тоже спал, свернувшись калачом, дыханье с тихим свистом вырывалось из драконовых ноздрей.
С тех пор, как Рик перелинял, он так ни разу даже не пытался извергать огонь. Рос он уже не так быстро, как в первые дни, но похоже было, что внутри дракончика образовалась пустота, которую он безуспешно пытался заполнить. Олле ворчал, что такой прожора разорит их в считанные дни, а вот будет ли с него какой доход – еще вопрос; но Арнольд придерживался другой точки зрения. «Не обращай вниманья, – сказал он Телли. – Он просто тебе завидует».
Силач со скрипом завернул последний винт, затем одной рукой и даже без особого напряга натянул стальную тетиву. Потряс арбалетом, проверяя, не слетит ли стопор. Стопор не слетел. Арнольд нажал на спуск – Тил услышал, как в тишине палатки щелкнула тетива – кивнул и отложил оружие. Посмотрел на Телли.
