Скулеж. Еле слышный.
Отбрасываю мысли и мировом господстве мелких грызнюков, разворачиваюсь и топаю на звук.
И в малоприметном коридоре, на которые богат мой внешне простой дом, нахожу пропажу моей гостьи!
И, что самое забавное, практически в том же положении, что и его хозяйку за пять минут до этого! То есть – мне видна только тощая жопень с пимпочкой хвоста.
А основная масса крысы – под стеклянной выдвижной дверью в санузел. Каким образом он туда залез, учитывая, что расстояние от двери до пола всего пара сантиметров, непонятно.
А еще непонятно, каким образом он там живой еще, как его на две части не разрезало. Стекло, хоть и обработанное, но края-то островаты…
Становлюсь на колени, прикрываю дрожающую жопку ладонью, чтоб не вздумал дернуться, и начинаю аккуратно сдвигать дверь в сторону.
Ну, если разрежет, то значит, судьба его такая…
Но псина на удивление не дергается, сжимается и, кажется, даже растекается в блинчик под моими пальцами, словно понимая, что я его спасаю сейчас.
В итоге, когда дверь полностью отходит в сторону, крыснюк оказывается живым, только чуток покоцанным и с шикарной полосой по хребтине.
Подхватываю его на руки, кладу себе на ладонь, аккуратно ощупывая на предмет повреждений. Мелкая острая мордочка с черными пуговками глаз поднимается ко мне, смотрит внимательно:
– Ну чего, мелкий террорист? Будешь еще мою обувь грызть? – бурчу, прикидывая, надо ли в ветеринарку его, или нет.
– Ох, Жорик! Жорик! – Драконяша, наконец-то заметившая, что меня нет за спиной, и отправившаяся на поиски, падает рядом на колени, тянет дрожащие ладошки к своему грызучему монстру, – что случилось? – поднимает на меня свои озера слезливые, – он упал? У него травма?
– Не думаю… Надо бы в больницу, может, что-то внутреннее… – пожимаю я плечами, передавая ей животное.
– Можно? Пожалуйста! Пожалуйста! Я буду так благодарна! Так благодарна! – Она бережно прижимает к груди ладони с лежащим в них Жориком, и я в очередной раз впадаю в кататонический ступор… Ни язык не шевелится, ни руки. Ни мозги.
Слишком близко, на расстоянии касания. Губами.
Драконяша мое временное помутнение воспринимает по-своему, вскакивает и рысью несется к выходу.
Оставляя меня на коленях в той же позе.
И в том же состоянии…
Дебилизм полный, но ее слова про благодарность бьются о совершенно пустую черепную коробку…
Будет благодарна она мне.
Будет…
Определенно будет.
– Так, ну перелома нет, уже хорошо, – ветеринар частной клиники, куда удалось экстренно записать мелкого крысняка, прощупывает внимательными пальцами спину вздрагивающего Жорика, – гематома имеется, необходимо накладывать фиксирующую повязку и смазывать специальным кремом. И следить, чтоб не слизывал.
Я с сомнением разглядываю остренькую морду Жорика. Как же, не слизывать… Попробуй запрети мелкому засранцу…
– Но как уследить? – читает мои мысли Драконяша, жалобно сжимая пальчики у груди.
На ней – свободная футболка, тонкая такая. И я уже давно, да что там, блять, сразу! Сразу практически заметил, что белья под футболкой нет.
И теперь прикиньте, о чем я думаю?
Правильно!
Только о том, есть ли на ней трусы.
Под этим джинсовыми шортами.
И если нет, но трется ли шов посередине о ее… Сука! Уровень озабоченности критично высокий! Прямо небоскреб в Пекине!
А ведь трахался только-только!
И хорошо трахался!
Вот что за дела, а?
– Рекомендую специальный ошейник, – отвечает ветеринар, – у нас можно приобрести. Он не даст собаке доставать до раны.
