Драма моего снобизма - страница 21

Теперь по существу – о фюрере-разрушителе. Серьёзные исследования показывают, что Гитлер был занят не только подготовкой к войне и уничтожением евреев. Его занимали, например, взаимоотношения бизнеса и государства. Говоря сегодняшним языком, он строил смешанную экономику. Он считал, что государство вправе требовать от частного предпринимателя, чтобы он работал в интересах народа. Если собственник этого не понимает, государство может забрать производство себе. Фюрер комбинировал, а не выбирал окончательно между тем и тем. Он не мирился с монополистами, стимулировал частные производства со стороны государства. История с созданием «народного автомобиля» подтверждает это. Когда частные фирмы не поверили Гитлеру, что идея дешёвого народного автомобиля принесёт им достаточно прибыли, Гитлер создал государственную фирму… Это разрушитель? У нацистов был здравый проект, где присутствовала и национализация, и пособия, и регулируемый со стороны государства рынок… Гитлер говорил и о модернизации, и о моторизации, обращал внимание на достижения американской промышленности… Какой же он «100 % разрушитель!» Очень даже созидательный план, при реализации которого Германия могла бы построить экономику не хуже американской. О, если бы фюрер вовремя остановился и не оказался в плену ненависти. Но фюрер, как остроумно заметил один из моих друзей, был чемпион по части ненависти. Он хорошо изучил науку ненависти. Он понимал в ней толк. Он был виртуозом ненависти. По словам его биографа Вернера Мазера «он ненавидел всё беспощадно!»

Поразительно, что градус нетерпимости оппонентов раввина Довида сравним с ненавистью диктатора-человеконенавистника. Вместо лёгкой иронии тут сплошь ёрничество, желание пристыдить, осудить, даже обвинить в подлости… Я также, как все участники этого диспута, ненавижу Сталина и Гитлера. Но я слежу, чтобы эта ненависть не застила мне глаза, не помутила мой разум. Потому сегодня утром писал в комментарии: «Вопрос – кто кому из этих двух диктаторов годится в подмётки, гораздо интереснее в буквальном смысле». Гитлер, в отличие от сына сапожника, обладал широкой эрудицией в области философии, политической истории, искусств. Он умел излагать свои мысли, был блестящим оратором, умел нравится, в начале своей карьеры обратил на себя внимание в салоне… Он был талантливым художником, с задатками серьёзного архитектора. Его идеи в этой области были любопытны и современны. Сохранился его набросок салона «Фольксвагена». Он бросил заниматься живописью не потому, что не преуспел, а потому, что увлёкся «великими идеями»… Так что, не будь этого рокового увлечения его, Гитлеру было бы в чём проявить себя… Чего никак не скажешь о личности генералиссимуса.

И последнее. Чтобы не возникло соблазна заподозрить меня в симпатиях к фюреру, заключу следующим. Моя бабушка исчезла в Бабьем Яру, но… жизнь в Англии даёт мне пример сдержанности и терпимости в дискуссиях, удерживает от склок, бережёт от трамвайного тона. Не всегда мне удаётся соответствовать. Но этому я здесь учусь всё время. Дискуссию же, случившуюся тут после этого моего выступления, я намеренно выставляю здесь во всей её красе.

Участников набралось свыше 100. Они в своих возражениях раввину себя не сдерживали.

– Есть вещи, которые мало-мальски разумный человек не станет обсуждать. Вот, например, Французская Академия наук в конце 18 века постановила не обсуждать проекты вечных двигателей. Не потому, что академики страдали пережитками советского воспитания, а потому, что было понято, что энергия сохраняется и посему вечный двигатель, вырабатывающий энергию, невозможен. Таким же образом, невозможно теперь спорить о личности Сталина, про нее столь многое известно. Можно, разумеется, на основании ОДНИХ И ТЕХ ЖЕ, несомненно, установленных фактов, давать разные оценки этой личности. Это уже нравственные оценки. И если реб Довид позволил дать себе нравственную оценку Сталина, назвав его титанической фигурой, а всех нас (включая и убитых Сталиным, надо полагать?) «крохотными», то почему бы и мне не дать ему такую оценку, назвав его подлецом? Что не противоречит светлым мыслям Сартра и Дерриды.