Две грамоты к тебе!
Иоанн.
Отдай Борису —
Пусть он прочтет!
Годунов (просмотрев обе грамоты).
Из Серпухова пишут,
Великий государь, что чрез Оку
Переправляться хан уж начинает;
А из Казани, что кругом восстала
Вся луговая черемиса вместе
С ногаями.
Иоанн.
Нет! Столько разом бед
Упасть не может на одну главу!
Не верю! Нет! Подай сюда листы!
Годунов подает ему грамоты; он долго в них смотрит, роняет и остается недвижим. Молчание. Входит стольник и шепчет на ухо Бельскому.
Бельский (к Иоанну).
Великий царь! К тебе пришел тот схимник,
Которого ты привести велел.
Иоанн (вздрогнув).
Впустить его. Вы все ступайте прочь —
Я с ним хочу наедине остаться.
Все выходят.
(Один.)
Всевышний Боже! Просвети мой разум!
Остается погружен в размышления. Через несколько времени входит схимник. Иоанн встает и преклоняет перед ним главу.
Благослови меня, отец!
Схимник (благословляет его).
Во имя
Отца и Сына и Святого Духа!
Иоанн (садясь).
Я много слышал о тебе. Ты долго
Затворником живешь. В глубокой келье
Свой слух и зренье суете мирской
Ты заградил. Таким мужам, как ты,
Господь дарит чудесное прозренье
И их устами истину гласит.
Схимник.
Так, сын мой; есть в Минеях Четиих
Тому примеры; но до тех мужей
Мне далеко.
Иоанн.
Давно ты схиму принял?
Схимник.
В тот самый год, когда ты, государь,
Казань завоевал; а сколько лет
Тому прошло – не ведаю.
Иоанн.
Тому
Уж тридцать лет. И с самой той поры
Ты заперся от мира?
Схимник.
Я сегодня
Его увидел снова в первый раз.
Из подземельной келии моей
Меня насильно вывели.
Иоанн.
Прости,
Святой отец, что потревожил я
Твое уединенье и молитвы.
Но мне был нужен твой совет. Скажи,
Наставь меня, как отвратить мне гибель
От всей земли и от престола?
Схимник.
Гибель?
Какую гибель?
Иоанн.
Разве ты не знаешь?
Схимник.
Не знаю, сын мой. Вести до меня
Не доходили.
Иоанн.
Отче, за грехи
Господь меня карает. Королю
Он одоленье надо мной послал —
Ливонию воюют шведы – хан
Идет с ордою на Москву – ногаи
И черемисы бунтом восстают —
Что делать мне?
Схимник.
Великие ж с тех пор
Настали перемены! Ты в то время
Врагам был грозен. Ты стоял высоко,
Никто не смел подняться на тебя;
Мы ж знаменье не раз воспоминали,
Которым, при рождении твоем,
Свидетелями были: в самый час,
Как ты рождался, гром ударил в небе,
Весь день гремел при солнечном сиянье,
И было так по всей Руси; и много
Отшельников пришло из разных стран
Предвозвестить тебе твое величье
И колыбель твою благословить.
Иоанн.
Так, мой отец. И милостив был долго
Ко мне Господь; но ныне от меня
Свою десницу отнял он. Престол мой
Шатается; враги со всех сторон
Меня теснят!
Схимник.
Пошли навстречу им
Твоих вождей. Довольно у тебя
Есть воевод. Они тебе привыкли
Языцей покорять.
Иоанн.
Святой отец,
Вождей тех нет, которых ты знавал!
Схимник.
Ни одного? А где ж Горбатый-Шуйский,
Князь Александр Борисович, который
Разбил на Волге князя Япанчу?
Иоанн.
Он изменил мне – и казнен.
Схимник.
Горбатый?
Он верный был тебе слуга. А где
Князь Ряполовский, тот, что столько славных
Побед над ханом одержал?
Иоанн.
Казнен.
Схимник.
А Федоров, конюший твой, который
В земле Рязанской сокрушил орду
И полонил царевича Мамая?
Иоанн.
Он мной убит за то, что захотел
Похитить у меня престол мой.
Схимник.
Царь,
В твоих речах я истины не слышу!
Все те мужи тебе служили верно —
Я знал их всех. Но у тебя остался
Боярин князь Михайло Воротынский?
Когда Казань мы брали, первый он
Крест водрузил на вражией стене;
Врагам он ведом!
Иоанн.
Он на пытке умер.
Схимник.
