Драматическая трилогия (сборник) - страница 22



Две грамоты к тебе!


Иоанн.

Отдай Борису —

Пусть он прочтет!


Годунов (просмотрев обе грамоты).

Из Серпухова пишут,

Великий государь, что чрез Оку

Переправляться хан уж начинает;

А из Казани, что кругом восстала

Вся луговая черемиса вместе

С ногаями.


Иоанн.

Нет! Столько разом бед

Упасть не может на одну главу!

Не верю! Нет! Подай сюда листы!

Годунов подает ему грамоты; он долго в них смотрит, роняет и остается недвижим. Молчание. Входит стольник и шепчет на ухо Бельскому.


Бельский (к Иоанну).

Великий царь! К тебе пришел тот схимник,

Которого ты привести велел.


Иоанн (вздрогнув).

Впустить его. Вы все ступайте прочь —

Я с ним хочу наедине остаться.


Все выходят.


(Один.)


Всевышний Боже! Просвети мой разум!


Остается погружен в размышления. Через несколько времени входит схимник. Иоанн встает и преклоняет перед ним главу.


Благослови меня, отец!


Схимник (благословляет его).

Во имя

Отца и Сына и Святого Духа!


Иоанн (садясь).

Я много слышал о тебе. Ты долго

Затворником живешь. В глубокой келье

Свой слух и зренье суете мирской

Ты заградил. Таким мужам, как ты,

Господь дарит чудесное прозренье

И их устами истину гласит.


Схимник.

Так, сын мой; есть в Минеях Четиих

Тому примеры; но до тех мужей

Мне далеко.


Иоанн.

Давно ты схиму принял?


Схимник.

В тот самый год, когда ты, государь,

Казань завоевал; а сколько лет

Тому прошло – не ведаю.


Иоанн.

Тому

Уж тридцать лет. И с самой той поры

Ты заперся от мира?


Схимник.

Я сегодня

Его увидел снова в первый раз.

Из подземельной келии моей

Меня насильно вывели.


Иоанн.

Прости,

Святой отец, что потревожил я

Твое уединенье и молитвы.

Но мне был нужен твой совет. Скажи,

Наставь меня, как отвратить мне гибель

От всей земли и от престола?


Схимник.

Гибель?

Какую гибель?


Иоанн.

Разве ты не знаешь?


Схимник.

Не знаю, сын мой. Вести до меня

Не доходили.


Иоанн.

Отче, за грехи

Господь меня карает. Королю

Он одоленье надо мной послал —

Ливонию воюют шведы – хан

Идет с ордою на Москву – ногаи

И черемисы бунтом восстают —

Что делать мне?


Схимник.

Великие ж с тех пор

Настали перемены! Ты в то время

Врагам был грозен. Ты стоял высоко,

Никто не смел подняться на тебя;

Мы ж знаменье не раз воспоминали,

Которым, при рождении твоем,

Свидетелями были: в самый час,

Как ты рождался, гром ударил в небе,

Весь день гремел при солнечном сиянье,

И было так по всей Руси; и много

Отшельников пришло из разных стран

Предвозвестить тебе твое величье

И колыбель твою благословить.


Иоанн.

Так, мой отец. И милостив был долго

Ко мне Господь; но ныне от меня

Свою десницу отнял он. Престол мой

Шатается; враги со всех сторон

Меня теснят!


Схимник.

Пошли навстречу им

Твоих вождей. Довольно у тебя

Есть воевод. Они тебе привыкли

Языцей покорять.


Иоанн.

Святой отец,

Вождей тех нет, которых ты знавал!


Схимник.

Ни одного? А где ж Горбатый-Шуйский,

Князь Александр Борисович, который

Разбил на Волге князя Япанчу?


Иоанн.

Он изменил мне – и казнен.


Схимник.

Горбатый?

Он верный был тебе слуга. А где

Князь Ряполовский, тот, что столько славных

Побед над ханом одержал?


Иоанн.

Казнен.


Схимник.

А Федоров, конюший твой, который

В земле Рязанской сокрушил орду

И полонил царевича Мамая?


Иоанн.

Он мной убит за то, что захотел

Похитить у меня престол мой.


Схимник.

Царь,

В твоих речах я истины не слышу!

Все те мужи тебе служили верно —

Я знал их всех. Но у тебя остался

Боярин князь Михайло Воротынский?

Когда Казань мы брали, первый он

Крест водрузил на вражией стене;

Врагам он ведом!


Иоанн.

Он на пытке умер.


Схимник.