Драйзер. Русский дневник - страница 17

– Да ты влюбишься в одну из русских девушек, свяжешься с ней и убежишь, не вернешься.

– Кто, я? И русские девушки?! Эти дикие большевички? Да разве американские девушки хуже? «Нет» большевичкам!

– Ой, да ты всегда так говоришь. Ну позволь мне поехать с тобой. Может быть… не знаю, ну, пусть я потом заболею. А могу я приехать и встретить тебя на обратном пути – в Лондоне или Париже?

– Не надо встречать меня в Лондоне или Париже. Никогда.

– Да почему?

– Да потому!

– Нет, почему?

– Неужели я не могу провести два месяца в мире духовного? Вести жизнь аскета?

– Ну да, жизнь аскета. Ты!

– Да, жизнь аскета. Я так и сказал. Никаких девушек. Никаких «ля-ля». Только серьезные наблюдения и медитативные путешествия среди снегов. Длительные беседы с просвещенными чиновниками и безумными теоретиками. К тому же ты не говоришь по-русски.

– Так и ты не говоришь.

– Но у меня будут переводчики – секретари и шпионы.

– Ну пожалуйста, Доди!

– Никакого Лондона, никакого Парижа. Мне нужен отдых и покой.

– О да. Ну не будь таким злым. Как ты можешь быть таким злым? И потом, мне будет так одиноко…

– Ну, подумай обо всем, нужно было бы сделать. Этот дом в Маунт-Киско; мои письма, мои дела здесь. И кто позаботится о Нике (русская борзая)?[66]

– Я оставлю Мэрион в «Ироки», чтобы она присматривала за ним.

– Ой, ну не донимай ты меня сейчас. Я ничего не могу сказать. Может, я никуда и не поеду.

– Ну а если поедешь – можно, и я с тобой?

– Не могу сказать…

– А когда ты приедешь в Лондон, ты привезешь мне пару симпатичных русских сапожек? Может быть, красных? В них буду выглядеть шикарно, правда?

– Боже, я должен проехать шесть или даже семь тысяч миль, чтобы найти пару красных русских сапог? Так вот для чего нужна была революция! Чтобы я мог купить там красные сапоги. Ну ладно, если они у них есть, я куплю. И надеюсь, что русское правительство никогда об этом не узнает[67].

>12 окт. 1927 года. среда. Нью-Йорк

Сегодня в офисе в час дня видел Б[68]. Она обеспокоена известием о моем отъезде. Далеко: муки ожидания. Наверное, я вернусь другим. А до того заведу себе какую-нибудь другую девушку. Хелен едет? («Нет») Я правду говорю? А может, она приедет в декабре – может, мы где-нибудь встретимся? Б. может ей позволить. Он сказал, что отпустит ее с подругой. Я говорю, что это возможно, но на самом деле считаю, что на это нет никакой надежды. Тем не менее – воскрешение сильной страсти из-за вероятного отъезда. Я решил для себя, что мы устали друг от друга, что я оставлю эту пикантную ягодку. Ее страстная преданность заметно осветила мне дни. Обещаю поискать для нее русский браслет и писать как можно чаще. Но не вижу серьезных возможностей для этого. Возвращаюсь на квартиру (дом 200 на Западной 57-й улице) и начинаю прикидывать, что нужно сделать в мое отсутствие и что – до отъезда[69]. Brandt & Brandt[70]. Статьи для Бая[71]. Статьи для Элсера (Metropolitan Syndicate)[72]. Письмо от Киллмана (Constable & Со. London), которому нужно предисловие к «>Дороге в Буэнос-Айрес»[73]. Телефонограмма от Робина: говорит, что «Гений» (аллегория) будет готов к окончательному чтению в субботу [74]. Я попросил его в воскресенье приехать домой к № 200 на Западной и отправиться оттуда вместе с нами в Маунт-Киско. Потом поработал над «>Реллой» (для Бая) и пошел спать[75].

>13 окт. 1927 года. четверг, Нью-Йорк

Я каким-то образом оказался в гуще событий – кажется, все-таки еду. Эд Ройс (каким-то образом связанный с «Международной рабочей помощью») говорит, что г-н Биденкап собирается в пятницу уехать в Россию и что он поручил ему (Ройсу) выполнить все договоренности со мной. Он получил по телеграфу два сообщения из Москвы, одно из них – от заместителя комиссара по иностранным делам Максима Литвинова. Я прибываю в Россию в качестве гостя правительства. Другое – от Ольги Давидовны Каменевой (сестра Троцкого и жена Каменева, министра […]. Она возглавляет Всесоюзное общество культурной связи с заграницей). Советское правительство (через ее мужа) приглашает меня приехать, и все обязательства, взятые на себя организацией «Международная рабочая помощь», будут выполнены. Я согласился принять Яна Гилеади (Ian Gileadi) из иностранного отдела Amalgamated Bank of N.Y. (это советский банк в Нью-Йорке), который должен принести каблограммы и устроить все мои дела. В пятницу утром, в 10. В то же время меня спрашивают, не смогу ли я отплыть в среду, 19 октября, поскольку в этот день отходит «Мавритания», и банк сможет снять для меня на судне большую каюту