– У тебя есть вино?
– Что, храбрости не хватает?
– Не смей смеяться надо мной, – ответила Кэссиди. – Ты на меня так влияешь.
– Но ведь именно тебе захотелось прийти ко мне и броситься в мои объятия?
Кэсс густо покраснела от шеи до линии роста волос – по крайней мере, ей так показалось. Что он, должно быть, о ней думает!
– Если ты считаешь меня искушенной в сексе, то буду вынуждена тебя разочаровать.
– Ты никогда не занималась сексом? Или не соблазняла никого?
– Я и тебя не соблазняла, – чопорно произнесла Кэссиди.
Гэвин кивнул, и на губах расцвела нежная улыбка.
– Ты очаровательна.
Итак, пути назад нет. Кэсс решилась:
– Может, принесешь вина, пока я разденусь?
Гэвин открывал бутылку вина зинфандель, и руки его тряслись, так что он чуть не пролил содержимое на ковер. В его ванной стояла обнаженная молодая женщина… пожалуй, самая красивая из всех, что он когда-либо видел. Именно такой он и представлял себе свою партнершу.
Войдя в ванную, Гэвин резко остановился, увидев Кэссиди, которая уже успела раздеться и накинуть один из халатов, предоставленных отелем. Тот оказался ей великоват.
– Обычно люди одеваются после душа, – сухо произнес он.
В этом огромном одеянии Кэсс выглядела, точно воин в доспехах. Лишь голые ноги и румянец на щеках выдавали смущение и невинность.
– Я замерзла, – произнесла Кэсс.
Ванная комната была наполнена паром и теплом, и в ее слова трудно было поверить, но мужчина ничего не ответил.
– Выпей, – сказал он, протягивая бокал девушке. – Расслабься немного, успокойся.
Она метнула на него яростный взгляд поверх хрустального ободка бокала.
– Кто тебе сказал, что я нервничаю?
Гэвин наполовину осушил свой бокал.
– А разве не так? По-моему, это нормально.
– Но ты же не психопат-извращенец, с чего мне переживать?
– Сейчас уже поздно думать о таких вещах, не находишь?
Поставив бокал, к которому едва прикоснулась, Кэсс упрямо сунула руки в карманы и вздернула подбородок.
– Я разбираюсь в людях.
– Неужели?
– Ты, например, был скаутом. Получил «орла»[1].
Гэвин приподнял бровь.
– Я поражен.
– Так я права? – самодовольно воскликнула Кэссиди.
– Один раз угадала – и уже считаешь себя ясновидящей?
– Не нужно быть ясновидящей, чтобы понять тебя. Ты для меня раскрытая книга.
Допив вино, он поставил бокал с легким звоном.
– Тогда скажи мне, о чем я сейчас думаю?
Расстегнув ремень, он вытащил его из джинсов и бросил на пол, не без удовольствия заметив, как Кэссиди нервно сглотнула.
– Прекрати, – потребовала она.
– Я обычно не принимаю душ одетым, – пошутил он. Лицо Кэсс немного смягчилось, но она по-прежнему с подозрением смотрела на Гэвина.
– Может, нам стоит поближе узнать друг друга сначала?
– Я ведь говорил, что утром улетаю? Если хочешь, уходи, Кэсс, но поскорей. Я не хочу продолжать это, если ты не уверена.
Она побледнела, глаза ее округлились, и сложно было сказать, что она чувствует. Наконец она промолвила:
– Я хочу быть уверена.
– Но ты не можешь решиться, – догадался Гэвин.
– Думала, что отважусь на это приключение, но похоже, я не из рисковых девчонок.
– Хорошо, я понял. Одевайся, и я отвезу тебя, куда хочешь.
Кэссиди сделала шаг вперед и положила свою руку на плечо Гэвина, отчего по его телу пробежала дрожь.
– Может, компромисс?
«Да она совсем еще ребенок, – подумал Гэвин, – и ничего не знает о мужчинах. Стоит раздетая в ванной и надеется, что ты согласишься на ее условия».
